Сведи меня в могилу - стр. 1

Перепалка закончилась перестрелкой. Хоть грохнуло далеко, метрах в ста от её парковочного места, хозяйка серебряного Угунди присела на корточки, прикрыла голову руками. Ругань, прерываемая хлопками, только набирала силу, когда она выглянула из своего укрытия. Двое охотились друг за другом, а страдали другие. Между рядами машин вытянулась рука, дёргающаяся в луже крови. Свидетельница заставила себя отвернуться, нырнуть обратно за колесо.

У неё было лишь десять секунд, чтобы принять единственно верное решение – запрыгнуть в тачку и умчаться. Больше пули в голове боялась, что под огонь попадёт её «зверь» – второй по себестоимости отечественный внедорожник представительского класса. В конце концов, бронированный корпус не спасёт от паутины трещин на лобовом стекле. Но она что, зря покупала апельсины? Занимала очередь, выбирала самые красивые, зря? Глянула на полиэтиленовый узелочек, зажатый в кулаке. Нет. Время слишком дорого стоит, чтобы из-за подобных недоразумений менять планы.

Гоняющиеся друг за другом недруги приближались к ней. Расстегнув пиджак, чтобы не сковывал, хозяйка Угунди с низкого старта рванула к центральному входу городской больницы. Величественное здание своей громадностью обещало безопасность. А ведь с другой стороны очень предусмотрительно стреляться здесь. Из кровавой бани, так сказать, сразу в сугроб.

В своём сером костюме беглянка сливалась с асфальтом, но опасалась, что красные кеды сработают на психов как мулета для быка. Казнь через расстрел – справедливое наказание за подобное преступление против моды. Но, Боже мой, у неё сегодня выходной! Вправе одеваться как угодно.

Во вращающихся дверях едва не столкнулась с медиками, спешащими к пострадавшим. Замерев посреди холла, огляделась, сложив руки на груди в защитном жесте от любопытных взглядов. Потревоженные шумом снаружи, посетители шушукались. Кто-то, не боясь быть засыпанным осколками, снимал на телефон происходящее за окном. Кофеманы продолжали потягивать свои напитки у автоматов. Девушки в снежно-белых чепчиках за стойкой регистратуры в штатном режиме отвечали на звонки, перебирали медицинские карточки. Ничего не выдавало ужаса случившегося. Занятно, конечно, но не более.

Всеобщий интерес к новоприбывшей угас моментально. Отдышавшись, она присела на диванчик. Достала телефон.

– Алло. Лиси? Слушай, ты можешь спуститься в рекреацию? Да, я здесь. Я пришла… Жду, спасибо.

Гладила пупырчатую шкурку апельсинов через полиэтилен, вспоминая причину своего визита. Отхлынувшее волнение накатило вновь. Заприметив подругу, посетительница вскочила, стиснув мешочек так крепко, что ногти прокололи в нём дырочки.

Лиси. Её вечное амплуа – девушка-весна. Сколько бы ей ни было лет, очаровательна и свежа, как первый подснежник. На радостях она уже развела руки для объятий, но вовремя спохватилась – в последний момент сделала вид, будто поправляет волосы. Сели рядом. Выстрелов уже не слышно.

– Что с тобой? Почему? Что случилось? – засыпала вопросами Вини, осматривая подругу с ног до головы.

– Да всё о’кей.

– Ну, в смысле? – только больше запаниковала та. Внешних повреждений нет. Скрытая опасность куда страшнее.

Пациентка демонстративно вздохнула.

– Просто удаляю инкуб.

Вини опешила от заявления. Даже не заметила, как апельсины покатились куда-то по софе.

– Зачем?

– Так год назад родила второго. Помнишь?

Кивок.

– Тогда к бесу1 мне маяться?

Вини опустила глаза. Логике противилась откуда ни возьмись взявшаяся материнская тревога. Хотя она, скорее, последняя на этом свете, которой бы приписали подобные чувства. Сама-то не избавилась от инкуба – вживлённой ещё в младенчестве капсулы, генерирующей женские гаметы, когда те иссякают по естественным причинам. Есть и есть. Зачем лишний раз ложиться под нож?

– А если, – Вини боялась своих слов, но не напомни сейчас – до конца жизни бы жалела. – А если с детьми что-то случится?

Ждала взрыва, а вместо этого Лиси только рукой махнула.