Свадьба (не) состоится - стр. 20
– И сейчас ты мне заявишь, что беременна. Да? Я угадал?
Кира хотела кивнуть, но что-то остановило, не дало ей этого сделать.
Левон тем временем продолжал:
– Знаю я вас, понаехавших. Все как одна норовите побыстрее напялить кольцо, залететь, сесть на шею и ноги свесить. Но не угадала ты, милая, у меня шея маслом намазана, как сядешь, так и слетишь. Легкой жизни захотелось, да, дорогая? А вот фиг тебе.
Каждое его слово било точно в кровавую рану, что зияла в ее душе.
Все верно, она понаехавшая. Хотела замуж, детей хотела, любви. Но ведь она работала, не стремилась сидеть у него на шее! К тому же это не она была инициатором помолвки, а он.
– Я не просила тебя на мне жениться, ты сам хотел…
– Хотел, – перебил он ее резким тоном. – Да только не стоишь ты того, чтобы я на тебе женился. Вести себя надо уметь, Кира. Достоинство должно быть у женщины, гордость, честь. А у тебя ничего этого нет…
Кира уставилась на него круглыми глазами, силясь понять, что он имел в виду. Да так и не поняла.
Она продолжала пялиться то на Левона, то на грязный стол. Вдруг взгляд зацепился за стоявшее среди кучи тарелок блюдо с мясом, которое сама готовила, убирала в холодильник. Это что же получается? Левон достал приготовленные ею же блюда и пировал тут со всякими розововолосыми девицами? Верх хамства! Дальше просто некуда.
А ведь он прав. Нет у нее достоинства. И чести… и особенно гордости.
Приперлась к нему как дура после вчерашнего шоу, про беременность решила рассказать. Рассчитывала на благородство души. Какое там, в задницу, благородство? Не нужен ее ребенку такой самодовольный лживый хмырь в роли папаши. Лучше уж никакого папы, чем такой.
В этот момент Кира почувствовала судорогу внизу живота, очень похожую на ту, что пережила тридцать первого декабря.
«Помните самое главное, – всплыли в мозгу слова гинеколога. – Никаких нервов, слышите? Сплошное спокойствие…»
Ага, будешь тут спокойна, как же, когда такую кучу помоев вывалили на голову.
Новая судорога не заставила себя ждать. Спину прошибло холодным потом, стало неимоверно страшно за еще не родившееся дитя. Кира побледнела, едва не пошатнулась.
Левон не заметил ее состояния, продолжал гнуть свою линию:
– Я никогда не женюсь на женщине вроде тебя. Ты недостойная… ты…
– Хватит, – проговорила она тихонько.
И поковыляла к двери.
Не станет она его больше слушать. И про ребенка ему ничего не скажет. Отныне это только ее малыш, и она должна его сберечь.
– Постой, я не договорил, – запальчиво проговорил Левон и подскочил с дивана.
Но Кира больше не могла его слушать. Все, чего она хотела, – побыстрее сбежать.