Суженая для Альфы - стр. 33

Понимая, к чему ведет отец, альфа иронично слушал, как тот склоняет его к единственному, правильному, по его мнению, выбору. Да только он совсем забыл, что рано повзрослевший сын давно не прислушивается к его словам. Да и койоты и прочая шушера имели лишь власть в Совете, но по факту правили всем волки. Даже Архонтами были только вервольфы.

– Очень уж зубаст, ты забыл добавить, таким волю дай, они весь клан под себя подомнут, – резонно отметил, не теща себя иллюзиями насчет Александра Сташевского и его семьи, хотя Карина была чудо как хороша, – война на два фронта мне ни к чему, но я тебя услышал.

И развернулся, давая понять, что разговор на этом окончен.

– Не думаешь же ты и в самом деле жениться на этой крошке? Без роду и племени? О чем ты думаешь? – донеслось вслед.

– А вот это уже не твое дело, а ты, – глядя с верхней ступеньки отцу прямо в глаза, осадил и поставил того на место, – продолжай заниматься своими Катями, Ленами или кто там у тебя еще. И не вздумай за моей спиной договариваться о чем-либо с Кариной, чую ее запах на тебе.

Демонстративно поводил носом, раздувая ноздри, как собака-ищейка.

– И чтобы приглашал ее в первый и последний раз, охране указания дам, а сегодня сделаю вид, что не заметил.

Ночь для Наиры прошла беспокойно, то ли от переживаний, то ли от наличия поблизости нового персонажа, причем очень непредсказуемого, а оттого более опасного.

На утро проснулась от гула пылесоса. Голова от шума гудела, виски стреляло болью, а неугомонная бандура визжала, гундела, но продолжала свое страшное святотатство. Вера Николаевна с видом великомученицы держала ручку и водила шлангом пылесоса по ковру. На часах было семь утра. Застонав, кинула подушку сверху на лицо, крепко прижав двумя руками, стараясь заглушить ненавистные звуки. Безуспешно.

– Вера Николаевна, – пыталась перекричать шум, – Вера Николаевна!

Шум затих, та вопросительно посмотрела на сидящую в кровати девушку.

– Вы смотрели на время? Что за необходимость уборки в такое раннее время?

– Кому раннее, кому день в самом разгаре, – съязвила домработница, даже не скрывая презрения.

– Выйдите из моей комнаты, – терпеть даже завуалированные признаки хамства не собиралась.

– Вашего здесь ничего нет, мис-с-с, – как змея прошипела, с оттягом выговаривая букву «с».

Наира разозлилась столь бесцеремонному обращению, впервые женщина заговорила с ней и сразу в таком пренебрежительном тоне. Не желая терпеть ее, резко вскочила и с шумом открыла дверь, едва не вырвав ее с корнем из петель.

– Вон! – так грубо это прозвучало, что сама не узнала свой голос, даже не ожидала, что может быть такой.