Суворовская юность - стр. 82
Тот споткнулся, но не упал, хотя оказался вне строя на обочине дороги. Шедшие сзади суворовцы один за другим быстро заполнили освободившееся место.
– Что такое? – послышался окрик командира взвода, шедшего позади. – Суворовец Ченовардов, почему вы вышли из строя?
– Это не я. Это …
Он хотел было продолжить, но увидел, как шедшие в строю мальчишки почти одновременно повернули головы в его сторону, и замолчал. Ябеда мог получить не только общее презрение, его могли даже избить. Взвод прошел мимо него.
– Догоняйте взвод! – приказал Лобан.
Ченовардов добежал до взвода, но его место уже было занято, поэтому он вынужден был стать в последней шеренге на левый фланг среди низкорослых ребят.
За деревней Басманов остановил роту и объявил привал.
– Молодцы, суворовцы! – похвалил он ребят. – Осталось еще немного, прошли большую часть пути.
– Еще столько же идти?! – удивился суворовец Денисов.
Видно было, что ему раньше не приходилось ходить на такие расстояния.
– Да, еще столько же, а потом будет военная игра, – сказал командир роты и, посмотрев на небо, добавил: – Если погода не подведет.
Пока погода, казалось, активно поддерживала их. Более того, уже в конце перехода около полудня совсем посветлело, и за тучами стало выглядывать солнце.
– Взводам приготовиться к проведению военной игры! – подал команду капитан Басманов.
Суворовцы увидели, что они прибыли на местность, где когда-то шли бои. Вдоль заросших обочин дороги и по краям колхозного поля виднелись осыпавшиеся с годами окопы, траншеи и блиндажи. А чуть дальше на пригорке возвышалась серая громадина бетонного ДОТа. Позабыв про усталость, многие суворовцы побежали вперед посмотреть на это чудовище поближе. ДОТ был большой. Даже только в своей верхней части он был в высоту человеческого роста и производил довольно страшное впечатление. Вход в него полностью врос в землю, верхняя амбразура была уже кем-то забетонирована.
– Что, страшно? – спросил подошедший командир роты. – А людям, штурмовавшим его тогда, когда там сидели немецкие пулеметчики, было еще страшнее.
Было заметно, что в такие моменты, когда уже поседевший капитан Басманов вспоминал о войне, лицо его становилось каменным, а глаза смотрели не в настоящее, а куда-то далеко в прошлое. Туда, где он на границе мальчишкой-лейтенантом встретил первый день войны. Как по тревоге выскочили они к своим боевым машинам, но у танков не было достаточного количества бензина. И оказалось, что хотя броня крепка, а танки без горючего не быстры. Поступила команда, закопать танки в землю, оставив на виду лишь башни. Командование хоть таким образом пыталось создать долговременные огневые точки, но сила танка в его маневренности, а у закопанного танка уже и броня не так крепка, как вот у этого бетонного монстра. Быстро тогда фашисты пощелкали эти бронированные орешки. Вместе с экипажами отлетали в сторону башни танков, ставшие хорошей мишенью для немецкой артиллерии. Но не мог всего этого рассказывать пожилой капитан этим маленьким несмышленышам. Не мог он рассказать всего того, что пришлось пережить во время отступления, и того, как потом, уцепившись зубами за маленькие клочки земли среди сплошных болот Волховского фронта, они чудом смогли выстоять, как потом с боями шли вперед до самой Риги. Щека его очередной раз дернулась, напомнив о былой контузии, и он очнулся от воспоминаний.