Суррогатная мать - стр. 7
Рут было нечем заняться – что было ей совершенно не свойственно, – поэтому она села в плетеное кресло и принялась смотреть по сторонам. Необычайно погожий день для конца сентября: глубокого, насыщенного синего цвета небо, забор позади нее утонул в зарослях жасмина, а на клумбах теснились желтые и пурпурные маргаритки. Свет с террасы бил в застекленную кухню и дальше – в выложенную плиткой прихожую. Адам стоял у плиты и, сосредоточенно нахмурившись, вчитывался в книгу рецептов. Она улыбнулась: смотреть на него – все еще одно удовольствие.
Рут вытянулась и осмотрела себя: из-под салатового льняного платья показались длинные загорелые ноги, плоский твердый живот был обтянут поддерживающим поясом из лайкры, только дряблая кожа возле подмышек, свисающая по обеим сторонам от коротких рукавов, выдавала ее возраст. Время от времени она прятала эти мешочки в бюстгальтер, но они вновь и вновь непослушно вылезали наружу – гравитация и недостаток коллагена. А чего еще ожидать в пятьдесят четыре года?
Телефон на столе буркнул: еще одно сообщение, на этот раз от Шейлы, самой лучшей и самой старой подруги:
С днем рождения! Старость
подкралась незаметно!
Как вы там?
Целую, Ш.
Адам готовит обед (!)
Отправил меня в сад
читать газету,
пить джин-тоник
и наслаждаться жизнью.
Никак не могу расслабиться…
За 25 лет брака Саймон
ни разу так не делал.
Завидую.
Не могу сидеть спокойно,
но, если предложу
помочь, обидится
Наслаждайся. У меня для
тебя подарок. Встретимся
после работы?
Конечно! На этой неделе
занята (реклама и показы),
давай на следующей?
Еще спишемся, чмок
Вынужденное безделье утомляло: ей хотелось забежать в дом, взять пару сценариев и заняться редактурой, но Адам будет в бешенстве. Звук дверного звонка, разнесшийся по всему дому, отражаясь от высоких потолков, принес облегчение. Через пару минут появились Лорен с Дэном: держась под руки, они шагали по кирпичным ступеням прямо к Рут. Воздушное платье с цветочным принтом облегало стройную фигуру Лорен и подчеркивало невероятную голубизну ее глаз. Свои светлые кудри она стянула алой повязкой. Дэн, очаровательный и статный, возвышался над ней. Рут не могла налюбоваться своей старшей дочерью, которая в этот день была особенно прекрасна: по ее нежной девичьей улыбке невозможно было догадаться, что ей уже тридцать. Рут всегда немного поражалась тому, насколько Лорен на нее не похожа: ее чувствительная молочно-белая кожа легко розовела, сгорала на солнце и синела на холоде; несмотря на осанку, как у балерины, она ненавидела спорт; у нее миниатюрные кисти и стопы. Для Рут она всегда была загадкой: будто слеплена из другого теста, больше похожа на мать Адама. Может, поэтому они никогда по-настоящему не понимали друг друга? Она любила Лорен, но вместо простой и понятной близости, что всегда царила между ней и Алекс, в отношениях с Лорен всегда была какая-то путаница.