Сумеречный ветер - стр. 38
Сестра много от нее требовала. И дело уже было не только в гневе отца, который быстро не утихнет, а в том, что Доар нравился младшей Тоберон. Ей сложно было поверить в его кровожадность.
Карета остановилась. Слуга открыл дверь, и девушка вышла к собравшимся гостям. По одну сторону от входа в храм ее ожидали император с императрицей, наследный принц Ирвик, стоящий в одиночестве, и блудный сын императора Ио под руку с яркой брюнеткой в вульгарном одеянии, почти не прикрывающем грудь. По другую сторону дверей стояли родные Окары. Мать свысока взирала на собравшихся, за исключением императорской четы. Отец, одетый в строгий костюм с иголочки, возвышался рядом с супругой, и от выражения его лица так и веяло презрительным холодом.
Кефилл, вычурно разодетый в светло-зеленые брюки и бледно-бирюзовый сюртук с голубой рубашкой, с триумфальной ухмылкой кивал знакомым. В пышном, цвета лазури, элегантном платье Кеона выглядела очаровательно, но даже вялая улыбка, конвульсивно исказившая ее губы, не придавала ей счастливый вид. Сестра выглядела подавленной.
Ощутив новые угрызения совести, под восхищенный шепот и завистливые взгляды Окара двинулась к храму. Мерцающий подол пышной юбки мягко шелестел по выложенной камнем дорожке. Красота платья девушку мало интересовала, она была поглощена встречей с женихом, которая ее страшила и одновременно приятно тревожила.
Глядя перед собой, держа спину прямо, она прошла к прямоугольной белокаменной двери. Скользнув взглядом по вырезанным на ней узорам, в растерянности оглянулась на наследного принца. Ей показалось, что друг Доара должен знать, как невесте бессмертного попасть внутрь. И она не ошиблась.
— Приложи ладонь к двери,— негромко велел Ирвик.
Окара последовала совету и прикоснулась к холодному камню. Прямоугольная глыба со скрежетом сместилась внутрь и отъехала в сторону. Полумрак храма разгонял дрожащий свет, который отбрасывали горящие факелы. Струйки дыма от шипящего пламени змеились по неровным выступам стен. Десятки зажженных свечей, красующихся в бронзовых напольных подсвечниках, наполняли воздух восковым удушливым запахом. Зависшие в воздухе старинные амулеты жрецов поблескивали в тусклом свете. В конце короткого коридора, у плоской каменной плиты, высилась облаченная в темный костюм фигура.
Треск пламени горящих факелов смешался с резким стрекотом трещоток. Эту пробирающую до дрожи в коленях какофонию сопровождало усиливающееся унылое завывание. Будто песнь ветра, предвещающего бурю.
Глубоко вздохнув, Окара решительно ступила под своды храма. Сделала несколько осторожных шажков, и каменная дверь за ее спиной с грохотом закрылась, отрезая путь назад.