Сукины дети. Тот самый - стр. 21
– Боюсь, я его только разозлил. И теперь он нападёт на кого-нибудь ещё.
Вдруг меня разобрал смех. Нет, я не сошел с ума. Как раз наоборот, оценил юмор ситуации: два взрослых мужика среди ночи сидят на полу кухни, и всерьёз обсуждают нападение призрака.
– Да и хрен с ними, – Гера тоже повеселел и приободрился. – Лишь бы от меня отцепился.
– А на других тебе, значит, плевать, – поднявшись, я пошел к тому месту, где исчез призрак – посмотреть, чем таким я в него запустил.
Это была хрустальная солонка. Попав на плитки, она разбилась и соль рассыпалась широким веером.
Ну конечно, – кивнул я своим мыслям. – Соль. Универсальное средство борьбы с нечистью, – оказалось, чтиву из нашей библиотеки, которое я считал любопытным развлечением, могло сыскаться практическое применение… – Надо будет прикупить побольше и держать при себе.
Я ущипнул себя за руку. Нет, ну не идиот ли? Всерьёз собираюсь воевать с призраками. Может, я просто сплю? Во сне любые чудеса кажутся закономерными и обычными…
– А почему мне должно быть не плевать? – перебил мои мысли Гера. – Я эту хрень к себе не приглашал, и только справедливо будет, если другие хапнут того же дермеца, что и я. Вот если бы её к Лёльке послать, – он мечтательно вздохнул. – Это моя бывшая, – поднявшись, он самовольно залез в холодильник, но лишь тоскливо вздохнул: спиртного больше не было, а где стоит "Арктика", я говорить не собирался. – Ну, чтоб не до смерти, а так, припугнуть. Она бы мне тогда всё-о-о-о выложила.
– То есть, едва не отбросив копыта, ты желаешь того же бывшей жене?
Никакой благодарности за спасение, кстати, я так и не дождался.
– Не, ты не понимаешь, – хлопнув дверцей, Гера распотрошил Антигонину пачку. Одну сигарету он, прикуривая, сломал и тут же бросил на стол, взял последнюю… – Это же такая сука. Раздела меня догола. При разводе. Я у неё в ногах валялся, а она смеялась.
– Ты чем по жизни занимаешься?
Казался Гера или бандитом средней руки, или подручным какого-нибудь политика, что было в общем-то, одно и то же…
На гостя мне смотреть не хотелось, так что отыскав в закутке веник и совок, я принялся подметать пол.
Выложенная терракотовой плиткой звезда, которая раньше казалась декоративным украшением, сейчас привлекла моё пристальное внимание. Пять острых углов, в середине – пятиугольник. Вся фигура вписана в круг, по его ободу тянутся буквы древнеарамейского алфавита… Надо уточнить, что здесь написано – я мгновенно вспомнил, где видел такую штуку раньше. В книге М. Холла, в главе о древних культах…
Пентаграмма, или же пентакль.