Сукины дети (сборник) - стр. 11
– Ах, тебе смешно? – Сима задохнулась от ярости. – Ну еще бы!.. Мы такие интеллектуальные, мы читаем Борхеса, остальное нам до лампочки! Правильно тебя шеф ненавидел!
Гвоздилова пожимает плечами, спокойно выключает воду и, не удостоив Симу ответом, выходит в раздевалку.
– Как вам не стыдно! – срывается Аллочка (как и большинство молодых актрис в театре, она испытывает перед Гвоздиловой благоговейный трепет). – Елена Константиновна – воспитанный человек, а вы – базарная торговка!
– Вы просто завидуете Елене Константиновне! – поддерживает подругу Ниночка. – Завидуете ее успеху!.. Ее все уважают, а вас – нет!
– Я завидую? – поперхнулась Сима. – Матрешки, да вы в своем уме?.. Я завидую этой вяленой медузе?
Аллочка и Ниночка переглядываются и, не сговариваясь, выскакивают в раздевалку, оставив Симу в гордом одиночестве.
– Бегите, бегите, шпана! – напутствует их Сима. – Поносите шлейф за своей старенькой королевой!..
В раздевалке Гвоздилова, уже накинувшая на себя халат, растерянным взглядом обводит пустые полки своего шкафчика.
– Девочки, простите, вы не видели… Я отлично помню, что положила их вот сюда… В общем, у меня пропали трусики.
– Это Серафима! – уверенно говорит Аллочка. – Рубль за сто, это ее каверзы!
– Серафима Михайловна! – кричит Ниночка. – Вы случайно не видели трусики Елены Константиновны?
Из душевой доносится довольный смешок – Сима взяла реванш.
– Это французские, что ли? – отзывается Сима. – Как же, видела! Они просили передать, что улетают в Париж искать себе задницу поприличней!..
– Жалко Симу, – неожиданно говорит Гвоздилова. – Она очень хороший и искренний человек. Но ей мешает то, что она борется со всеми сразу…
А в душевой мокрая, голая, несчастная Сима отчаянно стучит кулаком в кафельную стену: «Суки вы!.. Суки продажные!.. Трусы!..»
…У стенда, где вывешиваются наиболее сенсационные вырезки из журналов и газет, скучилась огромная толпа. Все разговаривают шепотом, как на похоронах, подходят все новые люди, и каждый пробивается поближе к стенду, чтобы собственными глазами прочитать те роковые пять строк, которые уже выучены всеми наизусть: «Указом Президиума Верховного Совета СССР… лишить гражданства… за оскорбительные выпады в адрес…»
– Все! – констатирует мрачно Боря и обнимает за плечи притихшего Левушку. – Амба!.. Теперь они могут делать с нами все, что захотят!
…И снова по бесконечным тоннелям, коридорам и переходам театра нервной рысью несется начальственная группа. Шляпы, плащи, кейсы. Где-то сбоку семенит директор, показной удали в нем заметно поубавилось, весь он как-то обмяк и сник, поэтому путешествие происходит в полном молчании.