Сука-любовь - стр. 9
Когда мы оказываемся в спальне, я понимаю, что решение уже принято.
Мой любовник его принял.
На его лице, которое моментами кажется мне даже суровым, мелькает не так много эмоций, чтобы я сумела предугадать дальнейший ход мыслей. Но одно я знаю точно, в его руках и его присутствии мне комфортно и безопасно.
Пусть я и не знаю его имени и то, что он любит есть на завтрак. Когда-то мне казалось, что я знаю о своем бывшем всё. Тем не менее это ему не помешало себя повести как кусок отборного дерьма и глубоко ранить меня. И за тот год наших отношений я не ощущала такого комфорта, который сейчас чувствую в компании человека, которого знаю не больше часа. Номинально.
Мы больше не говорим друг другу ни слова. Что, впрочем, полностью соответствует причине, по которой двое незнакомых друг с другом людей оказались ночью в одной постели.
Мое тело сладко дрожит. Мысли путаются. Сердце продолжает выстукивать жесткий ритм, усердно качая кровь. Мое возбуждение словно выходит на второй виток, предвещая, что на этот раз всё будет по-другому.
Жар наших тел. Смазанные поцелуи по коже, оставляющие за собой прозрачные следы от жесткой короткой щетины моего любовника. Судорожные вздохи. Мои пальцы, которые крепко сжимают твердые мужские плечи. Он уверен в каждом своем движении. И эта уверенность словно просачивается в мои поры, подавляет волнение и тихо нашептывает: «Отпусти все свои глупо-тревожные мысли».
Он буквально забирает кислород, отнимает остатки свободного пространства между нами. Целует, вжимает в мягкую постель и ласкает мое тело.
Я пытаюсь высвободиться, чтобы сделать что-нибудь приятное для него, но он не позволяет. Опускает ладонь мне на грудь, выпрямляется, чтобы достать из прикроватной тумбочки презервативы.
В бледном свете луны я отчетливо замечаю мелкие блестящие бисеринки пота на его лбу и груди. Во мне вдруг вспыхивает какое-то первородное желание собрать каждую из них своими губами, размазать по телу, тем самым сотворив нечто уникальное и ошеломляющее. Как художник, способный заставить полотно и краски говорить, транслировать смыслы, спрятанные в тенях, загадочном взгляде натурщика и россыпи фруктов на дубовом столе. Но снова не осмеливаюсь.
То, что я вообще отважилась на такой безумный шаг, уже стоило огромных для меня усилий. Сил, чтобы повысить ставки у меня попросту нет.
— Старайся не дергаться. Я всё сделаю сам, — советует он, убирает большим пальцем влажный локон с моего лба и широко раздвигает коленом мои ноги.
Боль оказывается ощутимой.
Она горячим сгустком сосредотачивается внизу живота. На глаза непроизвольно наворачиваются слезы. Я хочу привычно дернуться, отстраниться, но не делаю этого, когда между нами устанавливается зрительный контакт. Мой любовник внимательно следит за моими реакциями и двигается в соответствии с ними: медленно, осторожно, уверенно, аккуратно, глубоко.