Суета. Роман в трех частях - стр. 2
Ангел услышал человека еще задолго до его появления. Он со скорбью отвел свой взгляд на гостя, что робко стоял возле начала зала и лениво оглядев его, не торопясь, молвил:
– Человек… – его тихий строгий голос раздался эхом по большому залу. – Как твое имя?
Гость робко сделал шаг вперед:
– Самого звать Ипостасей. Ипостасей Серебряный. В прошлом по важным бумагам секретарь в банке. Пришел – поговорить, вернее будет сказать – попросить. Если ваше благородие снизойдет на простого смертного… – ему было трудно дышать, будто в легкие вонзали металлические лезвия.
– Путь сюда не короткий, секретарь. Не каждый такое стерпит, видимо причина веская, раз сам человек постучался ко мне в дверь. Ну, говори – зачем пришел.
– Святой, вы наш угодник. Да как же мне объяснить все то, что происходит в жизни не прелестной моей. Как же достучаться до вашей души крылатой. Что же такого мне сделать-то надо, чтобы вы наконец поняли, поняли меня – ведь многого то, не прошу… Жизнь перестала быть жизнью, молитвы бесполезны – потерял я себя, ну и черт со мною, неблагосклонна ко мне судьба и люд, я за себя просить бы не пошел к вам. Я прошу за сына своего, да за невестку, любимую – сгниют же со мною в это время. А я не хочу, люблю их, очень люблю.
– Любишь значит… а точно это можно назвать любовью?
– Точно, святой, точно. Без раздумий в реку, да в огонь пущусь, лишь бы мои родные люди уцелели. Что скажете, то и сделаю.
– Ну в реку-то соваться не нужно, да и огонь толку мало принесет. Ты мне лучше вот что скажи, с чего такая уверенность, что с тобою сгниют они.
– Да просто все, как овес собрать – нищий я, на этом и конец. Нищему-то в нашем мире тяжело, а я нищий не простой, без дому, без крыши, о еде даже говорить страшно. Я-то готов к такому, а вот им во век не пожелаю испытать сей тяжбы.
– А чего ты, дурной, семьей обзавелся, раз в бедняках ходишь?
– Так как же – любовъ ведь. От нее убежать труднее всего. Даже беднота не такая сильная, как эти прекрасные чувства. Тут голова холодная вряд ли поможет. Да и в прошлом все было по-людски. Работу имел, крышу имел, еды каждый вечер полон стол – по ресторанам не ходи. А как банк-то прикрыли на углу моей улицы, так жизнь пошла под откос. Из дома за неуплату выселили, на другую работу принимать перестали – говорят кризис какой-то. Может оно и верно конечно, что все так. Но поймите, святой вы наш спаситель, не по моей воле все это происходит, заложник я. Заложник всех этих отвратных обстоятельств. Я поэтому к вам и пришел, что ситуация тут безвыходная и простому человеку решать такое, все равно что могилу себе вскапывать на замерзшей земле.