Судьбы иосифлянских пастырей - стр. 59
Согласно показаниям свидетелей, архиеп. Димитрий в своей приемной неоднократно заявлял: «Терпеть долго не придется, народ полон злобы, Соввласть долго не продержится. Бог не допустит издевательства. Найдутся люди, которые пойдут во имя Христа на все жертвы. Нам нужно объединиться, усиливать приходы, работать над ними и в нужную минуту сказать свое слово»[137].
Архиепископ назвал семь поддерживавших его архиереев: «В настоящее время у нас в Ленинграде кроме меня еще два епископа: епископ Сергий Дружинин и епископ Василий Каргопольский, и недавно приехал с Олонецкой губернии епископ Варсонофий. Кроме этих епископов к нам примыкают: епископ Виктор Вожский и Максим Серпуховский, они находятся в ссылке; Иоасаф и епископ Николай. Иоасаф находится в Екатеринославской губернии, а Николай – в Костромской». Однако в этом перечне не упоминались многие другие истинно-православные архиереи, в том числе лично приезжавшие к Владыке Димитрию епископы Алексий (Буй) и Варлаам (Лазаренко) и состоявшие с ним в активной переписке епископы Павел (Кратиров) и Нектарий (Трезвинский). На допросе 13 декабря архиепископ упомянул о связях с другими регионами, но никаких имен приезжавших оттуда священнослужителей и мирян следователю не назвал: «Помимо Ленинграда истинное православие имеется в Вятской губернии, в Воронежской губернии и на Кубани. Из этих мест приезжало духовенство, а иногда и миряне, получали у меня благословение и инструкции по распространению и закреплению на местах истинного Православия»[138].
Несколько раз Владыку спрашивали об известных следствию из других источников приездах в Ленинград харьковского протоиерея Григория Селецкого, привозившего письма от проживавшего тогда в г. Стародубе епископа Глуховского Дамаскина (Цедрика). Увидев, что поездки о. Григория известны следователю, архиеп. Димитрий подтвердил встречи с ним: «Священник Селецкий Григорий, сам, лично приезжал ко мне в Ленинград и оставил письмо на имя митрополита Иосифа, в котором Селецкий писал, что епископ Дамаскин наладил связь с митрополитом Петром, получил от него ответы о том, что мы, епископы, сами должны отказаться от митрополита Сергия, что письмо епископа Василия сообщает неправду, какие-то еще пункты, но забыл. На именины я получил от епископа Дамаскина письмо, в котором он выражал мне благодарность в моем трудном деле стоять на посту истинного православия»[139].
Следствие велось более полугода, обвинительное заключение составлено 22 июня 1930 г. на 44 человека (в том числе 23 священнослужителя). В нем говорится, что руководящий «церковно-административный центр организации» находился в храме Воскресения Христова. В качестве «периферийных ячеек» особенно выделялись 19 приходов Ленинграда и области: «Церковь Святого Николая во главе с прот. В. Добронравовым, видным деятелем организации, группировала в своем приходе преимущественно интеллигенцию, антисоветски настроенный слой населения. Архиеп. Дмитрий весьма уважал и ценил Добронравова как хорошего работника – пропагандиста и организатора прихода и нередко советовался с ним, считаясь с его мнением… Церковь в Пискаревке во главе с Н. Прозоровым, видным деятелем в организации и близким советником архиеп. Дмитрия. Уединенное положение этой церкви позволяло использовать ее для некоторых секретных дел, как тайное посвящение в епископы Максима Жижиленко… Церковь в Тайцах во главе со священником Петром Белавским, близким к архиеп. Дмитрию, – кафедра архиеп. Дмитрия в летнее время. Здесь происходили тайные посвящения приезжающих» и т. д.