Судьбинушка. Люба - стр. 39
Слушая её, Шура гладила Илюшу по голове и прижимала его к себе, старательно изображая материнские чувства.
Не раз и не два заходила Шура к Екатерине и её правнуку. Делала им подарки, кое в чём помогала старушке по хозяйству. Пару раз брала Илюшу на прогулку. И никак не могла дождаться, когда же вернётся из своей поездки Никита.
Как-то, проснувшись утром в воскресенье, Шура ещё немного полежала в постели, пытаясь сообразить, что её разбудило. И только услышав настойчивый стук в дверь, недовольно встала с постели:
– Кого там ещё принесло?! – воскликнула она, запахивая халатик и завязывая пояс. – Да иду я, иду!
А когда открыла дверь, ахнула от удивления:
– Вот тебе здрасьте! Ты-то откуда взялся?
***
Вернувшись домой и проводив соседку, Люба занялась приготовлением обеда, но прежде вынула из тайника все деньги и отдала их Анфисе:
– Вот, бабушка. Это дал мне тот человек на твоё лечение. Я тебя не обманываю. Я не украла их у него и не просила. Он сам так захотел, я просто не стала отказываться. Пусть они будут у тебя.
– Люба, – ахнула Анфиса, пересчитав купюры. – Тут почти три моих пенсии! Господи, Боже мой! А если он приедет и потребует деньги назад? Давай приберём, пусть лежат. Мало ли что это был за друг… Нехорошо это, просто так получать деньги…
– Он не просто так дал мне их, бабушка, – решила признаться ей Люба. – Он расплатился со мной. Несколько лет назад я помогла этому человеку. Спрятала его в доме дяди Вани, а потом помогла сбежать. Помнишь, к нам милиция приходила? Вот тогда-то это и произошло. В общем, бабушка, тем, что он помог нам с тобой и дал деньги, он отблагодарил меня за добро и сам сказал мне об этом на прощание. Поэтому он не придёт за ними. И встречаться с ним я больше не буду.
Анфиса совсем успокоилась. Люба взяла на себя все домашние дела, позволяя бабушке делать только что-то лёгкое. Вечерами выходила с ней на небольшую прогулку, соблюдая предписания врача, следила, чтобы та вовремя принимала лекарства.
Впервые в жизни пожилая женщина могла позволить себе проводить спокойные дни и не могла нарадоваться на шуструю, неунывающую внучку, которая окружила её лаской и заботой. Каждый раз перед сном, тоже впервые за всю свою жизнь, Анфиса, стоя перед иконами, тихонько просила Бога продлить ей хоть немного оставшиеся на земле дни её. А утром благодарила Его, Милосердного, за каждый новый подаренный ей день. Молилась старушка и за любимицу свою, Любашу, даже не подозревая, что творится в душе её внучки.
***
А Люба и в самом деле скрывала от бабули все обрушившиеся на неё проблемы.