Судьба попугая - стр. 13
А Добрынин смотрит по сторонам и его взглядом ищет.
И видит, что тот же товарищ в кожанке склонился над убитым председателем, лежащим на снегу.
И показалось Добрынину, что разговаривают они. Председатель как бы последние распоряжения отдает. А товарищ в кожанке слушает и кивает.
И тут скучно стало Добрынину. Вспомнил, что в кармане тулупа у него леденцы для своих деток, а в кармане штанов – гребешок для жены. А тут толпа не известно из-за чего. Председателя, кричали, убило, а он с кем-то разговаривает. Плюнул мысленно Добрынин и пошел к своей избе.
Пришел, поцеловал жену Маняшу и деток, раздал им подарки.
– А чего сегодня-то? – удивилась жена. – До Нового года еще неделя почитай!
– А и впрямь – чего сегодня?! – подумал вслух Добрынин.
Подумал-подумал, да и отобрал подарки назад.
– Через пять дней получите! – строго ответил он плачущим малышам, успевшим только в ручках леденцы подержать.
Вышел после этого во двор, постоять возле любимого пса Митьки, а уже вечер, и метель по-настоящему метет, с завываниями. Подошел к собачьей конуре, постучал по ее деревянной крыше, а оттуда Митька голос подает – вместе с метелью воет. Так стало хорошо на душе у Добрынина, так тепло, спокойно и радостно, что слезы на глазах появились, то ли от ветра со снегом, то ли от чувств. И захотелось самому повыть, чтобы чувствовал пес Митька хозяйскую поддержку. И хоть понимал Добрынин, что у собак дела собачьи, а у людей – человечьи, но не было ему стыдно, тем более что метель такая, покрывало снежное на ветру развевается, а не метель! Взял он и завыл от души. А Митька черную морду из будки высунул, посмотрел на хозяина хорошим добрым взглядом и снова – у-у-у-у-у-у-уууууууу, а Добрынин тоже – у-у-уууу. Так они и выли в этой снежной круговерти…
– Эй, товарищ Добрынин! Товарищ Добрынин! – затормошил кто-то спящего народного контролера за плечо.
Открыл глаза контролер, а на него солдат с испугом смотрит.
– Вам плохо? – спрашивает.
– Нет, хорошо… – отвечает Добрынин.
– Вы кричали во сне… – лепечет солдат. – Может, выпьете еще, успокаивает, я по себе знаю… спирт – она штука такая, и нервы лечит.
– А что я кричал? – поинтересовался Добрынин.
– У-у-ууууу! – повторил солдат. – Как метель завывает или поезд идет.
Добрынин кивнул.
– А мы что, приехали уже? – спросил он вдруг, сообразив, что танк стоит на месте и тихо вокруг.
– Ага, – ответил солдат.
Добрынин обернулся на Ваплахова посмотреть, но Дмитрий спал, весь изогнувшись на неудобном сиденьи. Спал крепко и даже не сопел.
– Так что, вылезать будем? – спросил Добрынин.