Судьба на выбор - стр. 32

Ричард с Ником откупорили бутылку вина. Когда мы присоединились к ним на кухне, Ник полез в шкаф за новыми бокалами. Я пила обезболивающее, а у Кэролайн на тумбочке стоял коричневый аптечный пузырек. Не следовало, наверное, мешать медикаменты с алкоголем… И все же мы обе потянулись за вином.

Разговор неизменно вертелся вокруг одной и той же темы, разбившей весь наш мир вдребезги.

– Кто-нибудь говорил с родителями Эми? Уже известно, когда… Они выбрали дату?…

Ричарду никак не давалось слово «похороны», и не без оснований. Оно предназначено для больных стариков, которые повидали мир и успели сделать все, что планировали. Но никак не для красивой веселой девушки двадцати семи лет, чья жизнь только начиналась.

– Они звонили после обеда, – ответил Ник.

– Правда? – изумилась Кэролайн, поворачиваясь на стуле. – А почему ты мне не сказал?

Ник сделал паузу, подбирая слова, чтобы они не прозвучали как упрек.

– Милая, я говорил. Ты отказалась подходить к телефону. Более того, весьма красочно объяснила, куда я могу идти.

Кэролайн перебралась на колени к Нику и обхватила его за шею.

– Прости, – прошептала она, уткнувшись губами ему в плечо, и я вдруг почувствовала, что мы с Ричардом лишние. Мне удалось оттащить подругу с края пропасти, но теперь ей нужен Ник, который поможет встать на ноги.

– Я сама им завтра перезвоню, – предложила я, и Кэролайн поспешно кивнула, с готовностью скидывая на меня эту непосильную ношу. – Где они остановились?

Ник сообщил название отеля, и мы с Ричардом засобирались домой. Когда мы шли к машине, я была очень признательна, что он поддерживает меня за талию. Похоже, лекарства и алкоголь и в самом деле плохо сочетаются.

Как только я произнесла фамилию Эми на стойке регистрации загородного отеля, отношение ко мне стало другим. Девушка-администратор в черном костюме оттаяла, льдинки в ее глазах сменились неприкрытым сочувствием.

– Они в номере люкс. – Даже голос у нее смягчился, когда она поняла, что я участница недавней трагедии. – Вашего визита ожидают?

Девушка провела идеально подточенным ногтем по списку имен. Мое значилось между гробовщиком и флористом.

– Да, я Эмма Маршалл.

Нужный номер был на первом этаже, и из него открывался шикарный вид на огромный парк, окружавший отель. Впрочем, вряд ли родители Эми хоть раз за эти два дня глянули в окно. Хотя я знала их чуть ли не всю жизнь, сложилось так, что семья Кэролайн была им ближе. Однако отец Эми, едва открыв дверь, тут же обнял меня.

Эми не говорила, кем он работает, отделываясь абстрактным «опять уехал по делам». В любом случае род его занятий, похоже, отнимал немало времени; он частенько пропускал школьные мероприятия, а иногда даже дни рождения. Может, поэтому я считала его довольно замкнутым и нелюдимым, и сейчас, глядя на бороздки от слез на щеках Дональда Трэвиса, испытала настоящее потрясение. Это ужасно – вживую видеть родительское горе и знать, что ничем не можешь ослабить эту боль. Он крепко меня обнимал, а слезы все текли и текли, и он даже не пытался их вытереть. Я вспомнила, как Эми иногда обижалась на отца, считая, что он ставит работу выше семьи. Эми, наблюдаешь ли ты за ним сейчас? Понимаешь, как он скорбит? Хотелось бы верить, что да…