Судьба без обязательств - стр. 3
Скучный протокольный юбилей обернулся приятным вечером, но, вернувшись домой, Георгий тут же забыл про Анечку и не думал о ней до сегодняшнего дня, пока мама не напомнила.
Энергично, до хруста в суставах, потянувшись, он открыл сайт прокуратуры и быстро нашел Анечкину фотографию. Форма отлично сидела на ее стройной фигуре, а сдержанная красота и благородство черт ясно проступали даже на плохоньком официальном снимке.
Георгий внимательно посмотрел в большие серьезные глаза. Действительно, чудесная девочка. Как сказала бы мама, «нашего круга». Поэтому до сих пор и одинока: умному и тонкому человеку трудно найти себе пару.
Она могла бы стать ему хорошей женой, а он ей – хорошим мужем. И с Алешкой она поладит и сделает так, что он снова начнет вести себя прилично.
Ему ведь было с ней хорошо и интересно. А любовь… А любовь – это такая штука, которую люди делают сами, и не за один день и даже не за один год.
Зиганшин выключил компьютер, запер сейф и только начал одеваться, как дежурный доложил о посетителе.
– Быстро и по существу, – сказал он вошедшему Максу Голлербаху, стоя возле шкафа в наполовину надетой куртке, будто гусар.
– Есть один непонятный пациент, – отрапортовал приятель, – очень странное дело.
Зиганшин скривился:
– Макс, вот сейчас реально не до этого. У меня новая должность, дома пятеро детей, шестой на подходе…
– Ого! – встрепенулся Макс. – А как это?
– Да черт его знает! Фрида что-то замутила с суррогатным материнством, я не вникал. Просто жду, когда она мне в подоле принесет.
Максимилиан Голлербах знал о том, что подполковник Зиганшин воспитывает двоих детей погибшей сестры, а после смерти их с женой собственного новорожденного сына и ее тяжелой операции усыновил еще троих. Весть о новом ребенке и суррогатном материнстве он воспринял с удивлением:
– А… Что ж, поздравляю!
– Пока не с чем, – нахмурился Зиганшин. – Та женщина, что вынашивает, еще может решить оставить ребенка себе или мало ли что. Просто, Макс, поверьте, что сейчас вы меня вот ничем не заинтересуете. Любая сенсация будет мимо.
Макс вздохнул и картинно развел своими длинными руками.
– И на совесть давить бесполезно, так же как и взывать к лучшим чувствам, – быстро предупредил Зиганшин.
– Ну что ж… – взглянув на темное окно вместо зеркала, Макс поправил и без того идеально сидящее кашемировое пальто, – тогда мне остается только извиниться за неожиданный визит и откланяться.
Зиганшин многозначительно кивнул, влез во второй рукав куртки, взял ключи и не выдержал.
– Да что? – спросил он, с грохотом отодвигая стул и садясь. – Что за дело-то такое?