Суд - стр. 31
Выбрав момент, Евгений Максимович тихо спросил его: Семен Николаевич, вы плохо себя чувствуете?
Невельской с трудом освободился от своих мыслей и, наклонившись к зятю, сказал:
– Зимний период на стройке – самый тяжелый, сами знаете, а в понедельник я докладываю министру зимний график работ.
– Министр, надеюсь, дело знает и с ним можно говорить в открытую?
– Как со специалистом – да, а вот как с министром ухо надо держать востро.
– Неужели и здесь о деле? – врезалась в их разговор теща. – Прекратите, люди могут подумать бог знает что. Мы выдаем единственную дочь, ты это понимаешь?
– Что же я должен делать? – рассмеялся Семен Николаевич. – Плакать? Плясать?
На лице Ольги Ивановны возникло непонятное просветление. Она встала и, постучав вилкой по вазе с фруктами, закричала:
– Дорогие наши гости, кто хочет потанцевать, пожалуйста, в соседний зал, там играет оркестр.
Желающие танцевать нашлись и ушли в зал, откуда уже давно доносилось жестяное поскребывание электрогитар.
Свадьба стала гаснуть около полуночи. Уже никто не говорил речей. Оставшиеся за столом гости сбились в группки, вели там свои разговоры, забирая к себе мороженое и кофе ушедших.
Ольга Ивановна уединилась с метрдотелем за официантским столиком. «Интересно, во что обошлось это собрание?» – подумал Евгений Максимович, поглаживая Наташины руки и слыша, как теща въедливо выговаривала метру:
– Этого на столе не было. Я смотрела внимательно. Не было!
– Я устала, – шепнула Наташа.
– Слава богу, это позади, – ответил он.
– А что впереди? – с непонятным вызовом спросила Наташа.
– Господи, вся наша жизнь! – весело воскликнул Евгений Максимович.
Наташа смотрела на него пристально, без тени улыбки.
Но вот зал опустел, и официанты, убрав посуду, стащили со стола скатерть и пригасили люстры, в открытое окно уплывал густой табачный дым, а в зал хлынул холод. Праздник окончен, все выглядело серо, буднично. Но что же сегодня произошло в этом зале? Действительно праздник? Здесь началось счастье Наташи Невельской и Евгения Горяева? Кто знает?.. Могли бы быть философами-предсказателями официанты этого зала, ведь они каждый день тут, то на свадьбе, то на поминках, то на защите докторской диссертации. Но нет, официанты знают немного, им некогда задумываться…
В далеком углу зала тихо беседовали старший официант и администратор зала. Просмотрев итоговый счет и заглянув в какие-то свои записи, администратор сказал печально:
– Что же это получается? Мы сегодня и полсотни не имеем?
Официант только руками развел:
– Вы бы поглядели, как эта мамаша контроль вела, у нее запись заказа лежала возле тарелки, и она каждое блюдо считала. Она же хотела копеечный салат нести на контрольные весы, честное слово. А икру – все розетки лично просмотрела. А коньяк? Звездочки, гадюка, на этикетках считала. А на чай ровнехонько десять процентов, сказала «как в Европе» и еще недодала сорок копеек. Ей-богу, давно такой горькой свадьбы не было!