Структурно-слоговая организация речи дошкольников. Онтогенез и дизонтогенез - стр. 15

В лингвистических исследованиях детской речи имеется достаточное количество примеров того, как ребенок проникает в звуковое пространство родного языка: намеренно изменяет привычный облик слова, придумывает собственный порядок его звуковой и слоговой расстановки. При этом значимым является реализация межуровневых языковых отношений, когда слоговые конструкции обретают определенное семантическое наполнение, или когда слоговые преобразования (расширение, контаминация, редупликация, метатеза) пересекаются с грамматической категоризацией (например, морфологическим словообразованием). Так, в работах В. К. Радзиховской (2012) находим примеры подобной языковой тренировки ребенка: девочка 2,5 лет сравнивает похожие в звуковом и структурном отношении слова, многократно проговаривая их с определенной интонацией, с удлинением отличительной гласной (Ма-а-аМа – Ми-и-иМа /мимо/). Уровень развития языковой способности ребенка позволяет устанавливать частичную звуковую идентичность и смысловое различие слов, девочка осмысливает собственную языковую находку, это доставляет ей удовольствие.

Опытное исследование ребенком звуковых и структурных составляющих родного языка можно проиллюстрировать следующим примером. Дети 2,5 лет преобразовали сложное отчество педагога «Митрофановна» в «Катафанка». Данная структура явилась результатом сложных трансформационных процессов: 1) контаминации звукокомплекса «ката», взятого из транскрипции имени сказочного персонажа Котофей, и элемента отчества «фан» и 2) сочетания редукции с фонетической заменой (компонент «овна» преобразован в «ка»). Данный пример отражает стремление к осознанному преобразованию вербальных структур, в котором переплетаются слоговые и грамматические (морфемные) операции как составляющие языковой способности.

Тренировочной базой для овладения языком на фонологическом уровне можно считать явление ритмизированных считалок, скороговорок, дразнилок, которые дети воспринимают в готовом виде, создают (сочиняют), трансформируют, дополняют и передают друг другу как языковой опыт. Следует отметить, что часть из них лишена смысла, но прекрасно иллюстрирует опыт преобразования слов, звукосочетаний, созвучий, опыт поиска ритма и рифмы, категоризации слов по наличию/отсутствию в них похожих элементов, а также идентичности ритмической модели (см.: «Андрей-воробей, не гоняй голубей!», «Дядя Федя – съел медведя!», «Тили-тили-тесто! Жених и невеста!», «Шишел-мышел, Коля вышел!», «Сива-ива, / Дуба-клен, / Шуга-юга, / Вышел вон!» и другие). Например, из дворовой игры просто так выйти нельзя, только по кодовым словам: «Четыре-четыре – я на перерыве. Утки-утки – я на три минутки. Семь-семь – вышел насовсем». Рассмотренные феномены детского языкового творчества манифестируют собой «экспери-ментаторский» опыт структурно-языкового характера, что стимулирует дальнейшее формирование механизма мысле-рече-языковой деятельности. Развитие языковой способности на данном этапе характеризуется тем, что оперирование языковым материалом становится дифференцированным, внутренне расчлененным, предполагая появление новых связей и отношений языковых единиц, их взаимное упорядочение и иерархизацию.