Строптивая наложница командора. В оковах страсти - стр. 36

Там, недалеко, прислонённый к дорожному ограждению, стоял необычный двухколёсный аппарат. Мальчишка никогда раньше таких не видел и мог только предположить, что тот использовался для передвижения. Блеск его хромированных деталей в лунном свете показался ему завораживающим. Словно бы это сияние исходило из самого аппарата, в который какому-то великому учёному удалось заключить целую нейтронную звезду.

– Что это? – Спросил мальчик, когда они подошли к нему вплотную.

– Мотоцикл.

– Такой странный.

– Его сделали не на нашей планете. И даже не в нашей солнечной системе.

– Он нужен тебе для передвижения?

– Не только. – Улыбнулся мужчина. – Иногда он нужен мне, чтобы подумать. Проветрить голову и почувствовать себя живым.

– Это как? – Искренне удивился мальчишка.

– Ну… что тебе объяснять. Сейчас узнаешь.

Подмигнул ему мужчина и, взяв под мышки, усадил на заднюю часть длинного кожаного сиденья. А потом, снял с руля какой-то большой круглый котелок и пристроил его мальчишке на голову. Затем сел спереди и что-то где-то нажал, заставив мальчика вздрогнуть от оглушительного рёва двигателя, эхом разлетевшегося по пустой улице.

– Ну что? Не передумал? Нет? Тогда держись крепче, малой! – Прокричал он, перекрикивая шум. – Чтобы увидеть жизнь, чтобы, наконец, почувствовать её, нужно ехать очень-очень быстро!

В небе над столицей в печальном безмолвии замерли лики обеих лун. В призрачных чертах их, едва узнаваемо обозначенных кратерами, читалась боль и невыразимая тоска… А внизу, прямо под ними, с оглушительным рёвом двигателя и полным радости и невероятного восторга криком, летели по тёмным улицам города двое, которые больше никогда не встретятся. Молодой мужчина и совсем ещё маленький мальчишка, который никогда не забудет его доброты.

"Очнись! В стенах капитолия нет жизни! Вся она только за его пределами. Мы не живём здесь, мы здесь умираем. Всё, чего они хотят, это чтобы от нас осталась одна оболочка. Чтобы наполнить её тем, чем им нужно, а не тем, что там должно быть…"

Кадо Ун Адд, послушник, годы жизни 357 – 368 от основания Империи

Кажется, я не спал всю ночь. Проваливался иногда в состояние дремы, в котором мне то мерещился ветер, бьющий в лицо так, что невозможно было сделать вдох, то луны с печальными лицами, замершие над огромным сонным городом. А потом снова открывал глаза и видел перед ними её лицо.

Я запомнил его чётко, до последней веснушки и мелкого шрама. И даже наверно смог бы нарисовать. Разве не этого я хотел? Но почему же теперь стало ещё сложнее сдерживать это бесконечное жгучее раздражение? Что именно не давало мне покоя? Что я упускал?