Строптивая для мажора - стр. 22

Обычно у меня с девчонками просто: я им нравлюсь, но быстро теряю интерес. Они не в курсе в каком аду я живу. Мне не нужна избалованная деньгами, которая будет ныть о том, что я не уделяю ей времени, и в то же время не некогда связываться с кем-то, у кого тоже проблемы. Свои бы разгрести.

В прошлом триместре я пообщался с Лискевич чтобы получить ее супер-навороченный телефон, потому что отец заблокировал мою симку - я был уверен, что родители тут же подарят ей новый.

Но с тех пор Настя стала моей фанаткой и выбрала вместо обалденного организованного любящим папочкой отдыха тухнуть в лицее.

Я, честно говоря, задолбался. Но и послать ее не дает какая-то внутренняя жалость. Лискевич ни в чем и никогда не знала отказа. Я разрешаю ей тусоваться с нашей компанией - может, другой краш себе изобретет.

Хотя вряд ли.

Я слышал, что у Лискевич возникли какие-то терки с белокурой, как ее там, Аней.

Обычно я спецом не запоминаю имена девчонок - мне не нужна вся эта усложняющая жизнь мутота. Но это врезалось в память, когда увидел ее голубые глаза.

Что-то в самой глубине моей души, что-то такое, чего я еще не закрыл ото всех и навсегда как будто дрогнуло: “Красиво”. Красивые, блин, глаза.

Не думал, что я на такое способен.

И вот эта Антуанетта - намеренно называю ее так про себя - Антуанетта мне жизнь, межу прочим усложнила, выскакивает прямо передо мной на дорогу, как раз когда мы собрались идти с парнями на трек.

Никто себе еще такого не позволял.

Закидываю спортивную сумку на плечо и разглядываю Аню. Версаче. Офигеть. Я не думал, что на это раскошелится ее мама. Мой отец явно пообещал этой продажной женщине куда больше, чем стоило за ее грязные дела.

- Ты! - она практически упирается мне пальцем в грудь.

Откидывает волосы назад и меня обдает запахом ее шампуня или дезодоранта. Спелая клубника.

Обычно девчонки в лицее душатся эксклюзивными духами. А это вот вдруг так мило и естественно. Мне хочется схватить ее за плечи и дальше вдыхать этот аромат. Поэтому Антуанетта бесит еще сильнее. Я ненавижу, когда мной что-то управляет.

Что-то, чему я не знаю названия.

- Молчать собираешься? - произношу. - Тогда пока.

Топает ногой.

- Стоять, Вильцев!

Меня прям дико раздражает то, что ее поведение вызывает у меня, а не желание тут же приструнить.

Хочу с ней играть.

Складываю руки на груди.

- Давай, говори, какие у тебя ко мне дела… или предложения.

Парни вдалеке смотрят с интересом. Армен хмыкает.

Аня тоже оглядывается на них. Мгновение выглядит смущенной и нерешительной. Я это понимаю: не хочет говорить при свидетелях.