Стриптизёрша под прикрытием - стр. 32

Интересно, как скоро она приползёт ко мне? Уверен, после пары недель безработицы мои деньги ей уже не покажутся такими грязными!

Через несколько секунд я услышал, как что-то тяжёлое с грохотом прилетело прямо в дверь. А потом послышались гневные восклики на незнакомом языке. Я усмехнулся, уходя от двери. Вряд ли Блонди желала мне спокойной ночи.

Совершенно не хотелось идти сейчас в свой кабинет и встречаться с Дженни. Я посмотрел на наручные часы. Из отведённого, по условиям нашего с Вейном спора, времени у меня осталось всего двадцать пять минут. Ничего, ещё успею пропустить пару стаканчиков в баре.

Упрямство Блонди так взбесило меня, что я ощущал непреодолимую потребность выпустить пар. Готова ли малышка Дженни к смачному “hate fuck” (перевод: «злой секс»)? Хотя, какая разница? Больше всего мне хотелось сейчас указать ей на её место. А заодно и позлить папашу.

Пошёл в бар и сам встал за стойку, смешивая себе коктейль. Это было моё хобби. Когда мне было ещё лет семь-восемь, мама учила меня, как правильно готовить её любимые коктейли. А любимых у неё было много. Очень много. Мне нравилось радовать маму, потому что она постоянно была грустной. Периодически мне казалось, что дело было во мне. Я рос не самым покладистым мальчишкой, и частенько школьные учителя звонили нам домой, чтобы рассказать родителям о моих проказах. Отец всегда выражал полнейшее разочарование. Вообще, я довольно быстро понял, что искать одобрение в его лице – бесполезная трата времени. В отличие от сестры, которая всегда блистала и умом, и талантами, мне похвастаться особо было нечем. Лет до тринадцати меня постоянно переводили из школы в школу. Иногда по два раза за год. Это пиздец как бесило.

Почему-то сейчас, когда я наливал себе выпивку, мне вдруг вспомнилось, как мама, выпив четвёртый, или пятый коктейль, одобрительно говорила: «Блейк, у тебя отлично получается!». Я прямо светился от гордости в те моменты. Быть позором семьи было трудно, и когда меня за что-то хвалили, я был просто на седьмом небе от счастья.

Когда мама напивалась, она любила со мной поболтать. Чаще всего я не понимал, о чём она говорила, но всё равно внимательно слушал, пытаясь понять причины её вечно подавленного настроения. В большинстве случаев наши беседы сводились к отцу. Мама как-то странно говорила о нём. И почему-то переводила разговор на очередную симпатичную новую горничную, или какую-то сотрудницу в его фирме… Мне семилетнему, были совсем непонятны эти рассуждения, которые неизменно заканчивались фразами типа: «Обслуживающий персонал должен знать своё место, Блейк!», «Не стоит доверять всем подряд!», «Женщины бывают очень коварными!» или «Ты же меня не бросишь, мой мальчик, как это сделал твой отец?». Потом она обычно плакала и засыпала, а я укрывал её пледом и целовал в лоб.