Стрелок - стр. 4
III
И что еще характерно для девятнадцати: это такой возраст, в котором многие так или иначе застревают (если не в физическом смысле, то уж точно – в эмоциональном и умственном). Годы проходят, и вот однажды ты смотришься в зеркало и вполне искренне недоумеваешь: «Откуда эти морщины? Откуда это дурацкое брюхо? Черт, мне же всего девятнадцать!» Мысль совершенно не оригинальная, но ты все равно удивляешься.
Время белит сединами бороду, отнимает прыгучесть и силы, а ты все равно продолжаешь считать – глупенький дурачок, – что оно на твоей стороне. Умом-то ты понимаешь, что это не так, но сердце отказывается в это верить. Если тебе повезет, злой патрульный, который прищучил тебя за превышение скорости и за то, что ты слишком уж развеселился, поднесет тебе к носу нюхательную соль. Собственно, что-то подобное произошло и со мной в конце двадцатого века. Злой патрульный явился мне в виде микроавтобуса «плимут», который сбил меня на дороге и сбросил в канаву.
Года через три после этой аварии я раздавал автографы на своей книге «Почти как „бьюик“ („From A Buick Eight“) в магазине „Borders“ в Дирборне, штат Мичиган. И вот подходит ко мне один парень и говорит, что он жутко рад, что я остался в живых. (Мне часто это говорят, гораздо чаще, чем: «Какого черта ты не окочурился там, на месте?»)
– Мы сидели с одним моим другом, и тут сообщили, что вас сбила машина, – сказал этот парень. – А мы сидели, как два дурака, качали головами и все приговаривали: «А как же Башня?! Она опрокидывается, она падает, ой, блин, теперь он ее никогда не закончит».
Та же самая мысль приходила и мне – беспокойная мысль о том, что, построив Темную Башню в коллективном воображении миллиона читателей, я должен беречь ее, пока люди хотят про нее читать. Может быть, это будет всего лишь пять лет; а может – пятьсот, я не знаю. Книги в жанре фэнтези, и не только хорошие, но и плохие (даже сейчас, я уверен, кто-то читает «Монаха» или «Варни-вампира»), похоже, живут очень долго. Роланд защищает Башню по-своему: он пытается обезопасить Лучи, что поддерживают Башню. А я должен ее защитить – я это понял после аварии, – закончив историю стрелка.
В течение продолжительных пауз между написанием и публикацией первых четырех частей «Темной Башни» я получил сотни писем на тему «ай-ай-ай, как не стыдно» и «пусть тебя загрызет совесть». В 1998-м (иными словами, когда я жил и работал под ошибочным впечатлением, что мне все еще девятнадцать) я получил письмо от «82-летней бабульки, не хочу загружать Вас своими проблемами, НО!!! я что-то стала совсем плоха». Бабушка написала, что жить ей осталось, может быть, всего год («14 месяцев в лучшем случае, рак разъел меня всю»), и поскольку она не надеется и не ждет, что я закончу историю Роланда за это время и исключительно для нее, она попросила меня, пожалуйста