Стрелкотня - стр. 23
Нет, Кир знал…
Но уж точно не на то, чтобы оказаться запертым в этом чёртовом бомбоубежище вместе со своими курсантами – и несколькими «авантюристами», грабанувшими оружейку тира!
«В замкнутом пространстве. Связи нет, света нет, уйти нельзя, зато оружие в руках. А в темноте впереди есть… другие люди. Тоже вооружённые. И они знают о вас – и договориться с ними не выйдет».
Накаркал, блин, Макаренко-младший, великий, твою мать, педагог! Всё прям как заказывал, даже грёбаная темнота в наличии!
И в этой самой темноте ты топаешь по коридору, подсвечивая карманным фонариком в левой руке, пока правой то подгоняешь тычками парней, то мимолётно касаешься браунинга в кобуре. И коридор этот, зараза, такой короткий ещё полчаса назад, тянется целую бесконечность. И ещё одну. И ещё…
И каждая мышца, каждый нерв орут, умоляют: беги! Ну беги же! Но бежать нельзя. Надо ступать мягко-мягко, тихо-тихо, потому что сзади, где-то за твоей спиной – враг.
И весь мир, все великие цели в жизни сжимаются до одного простого желания: уберечь подопечных.
«Да когда я сам-то успел взрослым стать?! Хуже того, ЕДИНСТВЕННЫМ взрослым здесь и сейчас! Эй, мироздание, это нечестно!»
Когда справа впереди показывается ещё один фонарик, Кир замирает, пытаясь понять, галлюцинация это, противник или…
– Кир!
Облегчение затапливает Кира так, что аж ноги подгибаются на мгновенье.
Оттого, что вырвался из этого бесконечного кошмара «на цыпочках по тёмному коридору».
Оттого, что хотя бы здесь всё в порядке.
Оттого… Так, Макаренко, соберись! Нихрена ещё не закончилось, кошмар только начинается!
– Нато… – выдыхает Кир. Но тут же берёт себя в руки: – А ну марш внутрь.
– Да блин, слепите! – возмущается шагнувший в тир Слава.
Первым делом Кир судорожно подсчитывает лучи фонариков. Раз, два, три… четвёртый – Глебкин, широкий и мощный, это вам не телефонная вспышка. Так, а где?!
Кир не успевает поседеть (если, конечно, осталось, чему седеть, после забега по коридору!), как Слава зажигает-таки свой.
И шестой – у самого Кира.
Все на месте. Всё в порядке… пока что. Пока те, в коридоре, не увидели здесь свет и не услышали голоса.
От мысли, что кто-то там, в коридоре, может точно так же, как и сам Кир пару минут назад, вслушиваться и всматриваться, укрытый полумраком, – Кира прошибает холодный пот.
Поспешно закрыв дверь, Кир поворачивается к курсантам и делает глубокий вдох, как перед нырком.
– Всем тихо!
Что ж, Макаренко-младший, опять ищи ТЕ САМЫЕ слова, которые убедят твоих подопечных!
…Но монолог оказывается прерван Глебкой, так и не начавшись.