Стрелец государева полка - стр. 6
– Пропали мы с тобой, сын боярский!
– Я удачливый человек, дворянин, не бойся – освободимся. Нам нужно еще предупредить Стрешнева. Не забыл?
– Забудешь тут. Как же это сделать только?
К ним подскочил конный татарин, и его нагайка больно резанула Федора по спине.
– Молчать, собаки! – заорал он по-татарски. – У вас есть силы разевать свои поганые рты? Так я заставлю вас бежать быстрее!
Федор застонал от обиды, но возражать и татарину не стал. Он отомстит после, когда в его руке снова будет сабля.
Мятелев не знал, как им освободиться. Но он продолжал верить в свою счастливую звезду. Что-то должно было произойти. Федор не мог допустить и мысли, что его как сотни других людей могут вот так продать в рабство.
Татары отвели их к небольшой рощице где, уже находился караван невольников из нескольких сотен человек – мужчин, женщин и детей. Татары предусмотрительно привязывали пленников к длинным жердям по 10 человек.
– И что теперь? – Ржев посмотрел на Мятелева.
– Не знаю, – прошептал тот. – Нас погонят в Крым.
– Но татары должны воевать в войске! Разве могут они самовольно вот так отлучаться?
– Они и станут воевать. Молодые. А старые воины погонят ясыр домой в Крым. Татары завсегда заботятся о живом товаре для рабских рыков Крыма. Не слыхал об этом, дворянин?
– Как не слыхать, слыхал. И не раз. Но не думал вот, что сам стану ясырем! И нет никакого выхода! А ты же говорил мне, что ты счастливый. Отвернулось от тебя твое счастье, сын боярский.
– Теперь, если нас не спасут казаки, мы попадем в Крым.
– Я говорил тебе уходи! Чего двоим пропадать? – спросил дворянин.
– Да некуда было уходить, дворянин. Все одно споймали бы. Как рана твоя?
– Царапина. Пуля токмо кожу содрала. Крови уже нет.
Их привязали к жерди среди рослых крестьянских парней в самом начале, и теперь татарские конвоиры заставили их идти очень быстро. Людоловы торопились, как бы не попасть на казацкую разведку и не лишиться своей добычи. Все-таки началась большая война, и воинских разъездов повсюду хватало.
Татарский музра напутствовал командира отряда таким словами:
– Махмуд!
– Да, мой господин, – ответил человек явно не татарской внешности. Это был слуга из рабов, который принял ислам на чужбине.
– Я возвращаюсь в войска хана. Я и так задержался больше обычного.
– Перекопский бей может гневаться на тебя, господин. Он поймет, что ты ходил за ясырем!
– Не поймет. Сейчас везде такое! Передовые отряды хана уже у самого Конотопа. И многие мурзы поступают, как и я. Хан нам ничего не заплатит за участие в этой войне, и мы имеем право вознаградить себя за боевую работу.