Стрела, монета, искра. Том III - стр. 2

– Я выживу. Вернусь в Первую Зиму. Увижу сестру и мать. Отомщу за мой отряд. Я выживу!

Удар. Неудачный, неловкий. Второй удар, поворот. Правая рука тянется за соком, левая падает, нож выскальзывает из раны.

– Сколько еще нужно?.. Сколько вообще можно вытерпеть?.. Скоро ли край?.. – шепчет Эрвин, чувствуя слезы на щеках и губах. Вместе со слезами столь же соленая ярость наполняет рот. – Но я выживу! Отомщу всем! И Луису, и тому, кто его послал, и тем, кто убил моих людей. Всем вам, мрази, нелюди! Отомщу каждому из вас! За Теобарта и Томми, за кайров и греев, за Дождя и Леоканту. Проклятые твари, вы сполна расплатитесь за то, что мне приходится делать это с собою!

Удар кинжала. Поворот плеча-рычага. Задержать клинок под углом. Схватить миску. Влить сок в раскрытую рану. Ощутить, как яд прожигает дыру в груди. Дело сделано.

Я выживу.

Багровая тьма.

Императорский чайный салон – уютнейшее место во всем дворце Пера и Меча.

Роскошная, но небольшая лоджия. Стены – мозаика из малахита и янтаря, потолок – причудливый узор лепнины, оплетающий центральную фреску. Овальные окна выходят в вишневый сад. Сейчас он покрыт снегом, ветви костлявы и пушисты в одночасье. Камин потрескивает огнем. Сквозь слуховые отдушины стены доносится клавесинная музыка.

Быть приглашенным на чаепитие в лоджии – знак особого доверия его величества. Огромная честь даже для землеправителей и императорских советников. А уж для секунд-вассала владыки, каковым является молодой лорд Ориджин… Два года назад, когда Эрвин впервые побывал здесь, он так по-щенячьи гордился собою! Целый следующий вечер терзал слух своей тогдашней пассии Сюзанны рассказами о чаепитии. Стыдно вспомнить… Сейчас все иначе. Изящество места, избранность круга – теперь только фон. Есть дело, и важно лишь оно. Имеет значение лишь то, что будет сказано.

Его величество Адриан Ингрид Элизабет держит чашку всей ладонью – как пиалу. Он одет в белоснежную рубаху с черным бантом на шее и синий бархатный халат, пышные темные волосы перехвачены золотым обручем. На столе перед владыкой апельсин, нарезанный тонкими ломтиками, и крохотное пирожное – император не любит сладкого.

По правую руку от Адриана – генерал Уильям Дейви. Прекрасно, что он здесь. Из всех императорских советников и приближенных лишь сира Уильяма Эрвин рискнул бы назвать своим другом. К сожалению, когда Эрвин вошел, генерал встал ему навстречу, пожал руку и даже хлопнул по плечу. Тем самым он показал свое расположение к северянину, теперь любые слова генерала в поддержку Эрвина будут критически расценены владыкой.