Страж серебряной графини. Кофейный роман-эспрессо. Фейная дилогия. Том второй - стр. 39

– Я не о том, ласточка! – нетерпеливо машу рукой. – Понимаешь, мамочка, она.. ходит нетвердо, всегда торопится… А Микки он – маленький, верткий. Я просто боюсь, что помешает ей… Ты сможешь за ним смотреть так, чтобы он никогда не мешал маме?

– Да. – Никуша смотрит на меня внимательно и серьезно. – Папочка, не бойся, я сумею. Если надо, я его на руки возьму. Я знаю, что мамусеньке нельзя падать. Мне крестный говорил. И Анечка. Я знаю, папа. Не бойся.

– Да. Это хорошо, детка. На том и закончим.. Давай – ка, вытрем здесь воду, чтобы никто не упал! – Я подмигиваю Никуше.

– Да, и мамусенька.. Папочка, а почему она вчера так плакала, когда пришла домой? Наверное, у нее ножки заболели, да?

– Плакала? Когда, где? – Я в недоумении закусываю губу, чуть не до крови. – Разве? Я не видел… Как, что?

– Ну, она еще плакала, и так лицо к верху поднимала, чтобы я не заметила, и все шептала: «от скуки книжки пишу… как сыр»…

Разве мамочкины книжки это – от скуки? Мне Анечка читала книжку мамину про Лику, я плакала, и про Арлекина… Девочка же – умерла, это же – горе и правда написано, про ее папу капитана, какая же это скука?20. _ Никушенька в недоумении пожимает плечами. – Мамочка расстроилась… Кто ей сказал, что она от скуки все это пишет? Какой то Ник в мониторе, что ли? Дурак какой нибудь, да?

– Солнышко, я не знаю. – Растерянно бормочу я, осторожно обнимая девочку за плечи. – Может быть. У нее, ты же знаешь, много читателей, все разные, иногда говорят неприятное. А Ник – это кто?

– Не знаю. Мама сказала, что у него нет имени, что он Ник… Папа, а это правда, что мама, когда маленькая была, долго лежала в гипсе, да? Ходила с палочками?

Конец ознакомительного фрагмента.