Страж последнего рубежа - стр. 3
Она шла по берёзовой аллее к шоссе. Ветер волной прошёлся по кронам, заставляя их шуршать, как будто берёзы передавали эстафетную палочку. Эстафету завершали ветви старого вяза у покосившегося здания кассы.
Девушка несла кота и думала, что заперта внутри собственного черепа. И кот для неё только тень кота, живущая в её мозгу. Интеллектуальный объект с набором характеристик. Объект, который она наделяет душой и смыслами. Кота, как и людей, она никогда не знала – только слепки с внешности и поведения. Тени Платона. А вместо пещеры – своды черепа.
Навстречу девушке шёл низкий ушастый парень с острыми чертами лица. Они обменялись короткими кивками вместо приветствия. И отвели друг от друга глаза. Нелюдимый Франц работал железнодорожным техником. И всегда как будто ёжился от контакта с людьми. Даже от простого приветствия.
Вот он, Франц, – в голове брюнетки с котом. Она бы сильно удивилась, если бы реальный Франц повёл себя иначе. Например, радушно поздоровался и потянулся обниматься. Она бы скорее поверила, что его подменили инопланетяне. А всё почему? Потому что он стал бы слишком сильно расходиться с её внутричерепным Францем.
Кот вовсе не кот. Франц вовсе не Франц. Всё, что она о них знает, всего лишь набор характеристик. Как у вилки, автомобиля, дороги…
Девушку догнал железнодорожный гул – мимо их маленькой станции на полном ходу пронёсся поезд.
– Или у поезда, – продолжился список в голове девушки.
Странная парочка миновала автобусную остановку – автобус подбирал пассажиров прямо с обочины шоссе. Двери со скрипом распахнулись, но несостоявшуюся пассажирку ждала другая дорога. Она пошла мимо кладбища, по узкой тропке, по мосту через пересохший ручей.
Кладбищенская стена представляла из себя домино из заборов разных времён – вот витиеватый, ещё дореволюционный чугунный сектор. А вот добротный деревянный – сделано в Советском Союзе. Тонкий стальной – кто-то на личные деньги поставил в лихие девяностые. А вот и отлитые из цемента мрачные серые квадраты, которые испещряли бесконечные граффити и рисунки.
Взгляд девушки наткнулся на знакомую надпись: «Кто положил Лубеллу witch elm?». Сколько она себя помнила, надпись традиционно появлялась на цементе. Видимо, смысл налип на забор и отказывался сдаваться. Слова можно закрасить, смысл – нет. Человек может умереть, но будет живым в памяти других людей. Если Франц умрёт, человека не станет. Но его тень будет просыпаться в голове. Человек по имени Франц умрёт. Смысл с именем Франц останется.
И вновь витиеватый кованый забор. Из-за него выглядывают постаменты, кресты и скромные надгробия.