Страж неугОМОНный - стр. 13
Я снял с плеча ружьё, аккуратно присел, и воевода откинулся на спинку кресла:
– Ну, рассказывай!
Я быстро рассказал, как бандиты напали на Маланью и её брата. Как пришлось вступить с ними в схватку. Воевода слушал внимательно, кивая время от времени. В самом конце рассказа спросил:
– Разбойника отвели в тёмную?
– Да, – кивнул я.
Борис Ястребов пожевал губами и произнёс:
– Мужик ты здоровый, и плечи широкие. Но чтобы голыми руками разбойника удавить…
– Да я, – начал было я, да вовремя запнулся. Сказать, что мастер спорта по дзюдо и самбо – подумает, что сумасшедший какой-то. Вряд ли тут они слышали про такое. Потому помялся чуть и произнёс: – Учился борьбе. Специально. С мастерами всякими.
– Вона оно как, – уважительно протянул воевода. И тут же спросил: – Покажешь? У нас на входе как раз Ярёма стоит. Самый здоровый из дружинников. Я не сумлеваюсь в твоих способностях, но глянуть бы хотел. А там, может, и предложение сделаю хорошее. Ну как?
За всё время воевода ни разу не спросил ничего, кроме имени. И меня это вполне устраивало. Я кивнул согласно, и Ястребов тут же вывинтил своё грузное тело из-за стола и потопал к выходу. Я следом. На улице воевода хлопнул по плечу детинушку, вновь взявшего алебарду, и сказал:
– Ярёма, заборешь новичка – с меня чарка! Не заборешь – лишняя смена!
Детинушка враз оживился и посмотрел на меня с интересом. Его радость понять было можно: на голову повыше меня и на полцентнера потяжелее. Уже, считай, победу праздновал, забыв, что хвалятся только идучи с рати, а не наоборот. Но я детинушку не разочаровывал, наоборот, подпустил на лицо немного испуганное выражение. А Ярёма отставил вновь алебарду и спросил:
– Сейчас бороть?
– А чего тянуть? – хохотнул воевода. И протянул руку мне: – Давай, оружие подержу!
Я быстро стянул пояс с кобурой и подсумком, передал ружьё и покрутил головой, разминая шею. Потом глянул на Ярёму и спросил:
– Готов?
– Я завсегда готов, – ощерился детинушка и шагнул ко мне, протянув руки.
Бороться со здоровяком оказалось до ужаса скучно. Техники у него не было никакой. Я легко схватил руку, поднырнул и провёл бросок. Ярёма брякнулся об землю так, что пыль поднялась. Впрочем, вскочил быстро и вновь ко мне направился. И вновь полетел на землю. Трижды я отправлял детинушку в пыль, проведя бросок через бедро, потом бросок с захватом пятки, а последний и вовсе с переворотом. После третьего броска Ярёма уже вставал не так бодро, а когда поднялся, обиженно держался за правый бок. Я его понимал – приложился мужик нехило. Ушиб печени минимум заработал. А воевода глядел весело и даже в ладоши захлопал.