Стратегия Византийской империи - стр. 17
Часть I
Изобретение византийской стратегии
Глава 1
Аттила и кризис империи
Обветшание, запустение и окончательное крушение приграничных укреплений по Рейну и верхнему Дунаю стало великой катастрофой века для граждан империи, которые остались беззащитны перед грабежом и разрушением, если не перед чем-то худшим. Эта затянувшаяся трагедия отразилась практически во всех текстах того времени, дошедших до наших дней, а это не только исторические сочинения, но и поэмы, письма, жития святых и другие письменные источники, которые посвящены совсем иным темам, но в них встречаются и попутные замечания. В этих источниках содержатся описания захватчиков или просто горестные жалобы на завоевателей, в число которых входили такие германские племена и народы, как аламанны, бургунды, рипарийские, а затем салические франки, гепиды, могучие грейтунги и тервинги, герулы, квады, росомоны, руги, скиры, свевы, тайфалы и вандалы, а также всадники-аланы родом с Иранского плато, а возможно, и анты-славяне.
Однако считалось, что гунны Аттилы представляют собою угрозу куда более страшную, чем кто-либо из них, и впоследствии о них помнили крепко (как, впрочем, помнят о них ещё и сейчас): гораздо крепче, чем о готах Алариха, разграбивших Рим в 410 г., или о вошедших в поговорку вандалах, которые причинили ещё большую беду, прервав поставки североафриканского зерна в Италию.
Для современных этим событиям церковных писателей гунны были бичом Божьим, а сам Аттила – Антихристом; правда, изображали его и человеком, хотя и ужаснейшим из всех варваров; это характерно для повествований о чудесах, в одном из которых действует такой исторический персонаж, как папа Лев I:
Он ради римского имени [т. е. народа] предпринял посольство, отправился к королю уннов, по имени Аттела, и избавил всю Италию от опасных врагов[27].
Поскольку гуннов отождествляли с геродотовскими массагетами, более древним страшным степным народом, они неизбежно стали главными действующими лицами апокалиптической войны Гога (готов) и Магога, о которой говорится в книге Иезекиля. Другой глашатай Церкви, Амвросий, впоследствии святой и первый из епископов Милана, которые до сих пор остаются сильно политизированными, умолчал о Гоге и Магоге, но пришёл к тому же самому выводу:
Хунны поднялись на аланов, аланы на готов, готы на тайфалов и сарматов. И нас они, изгнанные с родины готов в Иллирию, сделали изгнанниками, и нет этому конца… так что мы на закате мира сего…[28]
Примечательно также, что войны гуннов с готами, гибель короля бургундов Гундахара с многочисленным войском в 436 г., да и сам Аттила всё ещё крепко держались в памяти народов спустя столетия, причём даже очень далеко от тех мест, по которым им когда-то довелось проходить. В староанглийской поэме «Видсид» герой поэмы заявляет: