Стратегия судьбы (сборник) - стр. 20
Он напористо принялся целовать Вале шею и горячо дыша, проговорил:
– Не бойся быть со мной.
Толя выглядел взросло. А взросло, значит властно. Его желание обладать Валей было непоколебимым. Он не ждал согласия, он брал то, что хотел, чтобы оно принадлежало ему.
Валя увидела в этом мужественность. Уже много-много позже она поймет, что дело не в мужественности. Что Толя вцепился в Валю, увидев в ней ту, которая сделает его мужественным и придаст ему вес, но сейчас все принималось за любовь и называлось любовью, и Валя верила, что это то самое. Настоящее.
Прикосновения рук, красивое раздевание и первая постель под тяжелым, рваным ватным одеялом, прикрытым неизвестно откуда списанным больничным пододеяльником с зелеными штампами, было сладким сном и настоящей сказкой. Играла спокойная музыка из ненового магнитофона…
После всего совершившегося Валя уже просто не могла не принадлежать Анатолию, который так эффектно и так решительно ее, Валю взял.
Теперь действия прокрутились в обратную сторону, то есть, после одевания и убирания постели, влюбленные спускались в лифте и там, в лифте продолжали целоваться. Двери лифта раскрылись, Валя и Анатолий не вышли на лестничную площадку.
Двери, угрожающе завыли, и Валя, все же выскочила из кабины. Вслед за ней попытался успеть выпрыгнуть Толя, но двери закрылись, почему-то не отпружинив, встретив препятствие в виде человеческой головы, и голова оказалась зажатой между этими самыми дверьми.
Это оказалось довольно болезненным моментом, а потому, как нужную кнопку на пульте найти стало не просто, по причине зажатости головы, то и болевой момент затянулся. Когда все же нужная кнопка была найдена, и двери раскрылись, разъяренный Толя набросился на Валю, напрочь позабыв о тех радостях, которыми она одарила его только что там, в квартире, буквально десять минут назад:
– Ты разве не видела, что я не успеваю? Не могла уже дождаться, когда двери закроются, чтобы нам вместе выйти? Голову мне так больно зажало!..
Валя не смогла всерьез принять произошедшее и весело смеялась. Анатолия смех Вали привел в неистовство:
– Что смешного? Человеку больно, а ей смешно! Ты как моя мать! Та вечно над всем подшучивает!
Под нестихающее ворчание Толи, Валя дошла до своего дома. В этот вечер она добросовестно выполнила домашнее задание, вымыла посуду и даже пропылесосила. Валя чувствовала себя настоящей женщиной. Отец внимательно наблюдал за дочерью и горько вздохнул, когда все понял.
Он ничего не сказал своей жене, Валиной маме.
Отец стал необыкновенно ласковым с дочерью, взяв на себя вину за произошедшее.