Размер шрифта
-
+

Стратегия. Логика войны и мира - стр. 2

Предисловие

Я родился в Трансильвании на спорных территориях, во время самой великой и самой гибельной из всех войн, и, возможно, именно по этой причине стратегия всегда была для меня не только профессиональным занятием, но и страстью. Может быть, это чересчур смелое утверждение, когда речь идет о предмете, который, во-первых, не имеет точного определения, а во-вторых, вызывает подозрение в том, что призывает к войне и раздорам. Тем не менее цель этой книги состоит именно в том, чтобы определить внутреннее значение понятия «стратегия». И надобность в извинениях отпадет, если признать, что логика стратегии подразумевает поддержание мира в той же степени, что и ведение войны.

В книге не дается советов насчет того, какую стратегию следовало бы проводить Соединенным Штатам или любой другой стране, действующей на международной арене. Моя цель, скорее, состоит в том, чтобы выявить универсальную логику, определяющую различные формы войны, а также конфликтные ситуации, складывающиеся между нациями и в мирное время. В человеческих поступках самих по себе – абсурдных, саморазрушительных, величественных или подлых, совершаемых в ходе войны или в процессе управления государством, – невозможно отыскать какую-либо логику. Но логика стратегии проявляется в итогах того, что было сделано и не сделано, и именно при рассмотрении этих последствий, зачастую невольных, можно лучше понять ее природу и действие.

Критически настроенный читатель вправе изумиться невероятной амбициозности данного исследования. Зная, что все события военного или мирного времени слишком беспорядочны для того, чтобы их могла разъяснить наука в точном значении этого слова, он может заподозрить, что впереди его ожидают одни сплошные банальности или, что еще хуже, бессмысленные лженаучные выкладки. Я могу просить лишь о том, чтобы окончательный вердикт был отложен до конца чтения – и все же словечко-другое в качестве разъяснения, пожалуй, не помешает.

Долгое путешествие к указанной цели начиналось без столь амбициозных задумок. Читая различную литературу по военной истории, изучая более подробно судьбы Римской и Византийской империй, обобщая опыт своей профессиональной деятельности военного аналитика и специалиста, работавшего в различных «горячих точках» – на поле боя, я, так же как и мои предшественники, мог прийти лишь к одному выводу: любой опыт войны уникален, он является производным неповторимого сочетания политических целей, преходящих эмоций, технических ограничений, тактических ходов, оперативных схем и географических факторов. Однако с годами в перспективе начали намечаться некоторые соблазнительные закономерности. Постепенно вырисовывались все более и более четкие модели, одни из которых уже были рассмотрены в научных трудах по стратегии (главным образом в трактате Клаузевица «О войне»), а другие, по всей видимости, оставались пока еще никем не замеченными. Особую привлекательность исследованию придавало то обстоятельство, что эти модели не отвечают общепринятым ожиданиям: они не подчиняются привычной прямолинейной причинной логике.

Страница 2