Страстотерпцы - стр. 7
Вставал на колени перед домашними, кланялся до земли. Архиепископ же наложил на протопопа трехдневный строжайший пост, одну воду разрешил пить. Аввакум пост удвоил, жил в бане. Об отце молился, пьянице горьком, плакал о неистовстве своем. Попади рука по темечку али в висок, ведь убил бы Агриппину. Навзрыд плакал, о душе горюя, и все повторял: «Мне ли не возненавидеть ненавидящих Тебя, Господи, и не возгнушаться восстающими на Тебя? Полною ненавистью ненавижу их: враги они мне». И прибавлял: «Господи! Я сам первый враг себе, погубитель вечной души. Сам отвернулся от солнца, сам погружаюсь во тьму и утонул бы во тьме, если бы не милость Твоя, не всепрощение Твое, Господи!»
Приготовил себя Аввакум быть у жертвенника ко дню Усекновения главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна. Любил протопоп Иоанна ласковой любовью. Ходил Иоанн в одежде из верблюжьего волоса, питался акридами и диким медом. Распознал Исуса Христа среди народа и видел Духа Святого.
Печаль обвивала протопопа во дни скорбного праздника Усекновения главы. Не Ирода Господь взял, но Иоанна. Первая искупительная жертва, предтеча Всевышней жертвы – Сына Божия.
Не горлом, не дрожанием языка в гортани произносил Аввакум слова молитв и не сердцем. Нет, не видел он Духа Святого, но на дыхании своем чувствовал присутствие Господа Животворящего. Так явно чувствовал, что страшно стало. Шептались прихожане:
– Робок батька Аввакум. Против Никона стоял – не боялся, а Богу служит – ужасается.
Ложась спать в ту ночь, сказал Аввакум Анастасии Марковне:
– Признаюсь тебе, голубушка, истосковался без церкви. Стою нынче в алтаре и чувствую себя как в утробе материнской – отовсюду защищен! Всякая жилочка во мне, вся кровь моя, вся плоть ограждены любовью.
– Петрович, и я тебе скажу, – призналась Анастасия Марковна, – иконы на меня глядели сегодня глазами батюшки моего, матушки, сыночков наших. Стою на виду у них и чувствую, грешница, рады они за меня. А пошла прикладываться – к живому прикасаюсь.
Кто ищет лучшего, тот счастья не изведает. Тайна тайн благополучия – в благодарности за дарованную жизнь, за детей, за домочадцев, за труды, за крышу над головой, за хлеб-соль.
Садилось обедать семейство Аввакума. Под иконы – протопоп, по правую руку отца – Иван, по левую – протопопица, за Иваном – Прокопий, за Анастасией Марковной – Агриппина, Акулина, крошечка Аксиньица. Дальше, за Прокопием да за Аксиньицей, – домочадцы, и первая среди них хлопотунья Фетиния – вдовица. Всего двенадцать душ.
Помолились. Протопоп благословил пищу.