Страсти по-эльфийски - стр. 52
- Сколько раз повторять. Не причастен я к ее исчезновению. И вспомни, наконец, среди девушек была и моя сестра, - проговорил я. Заодно узнаю, вернулась ли Лолиния обратно. - Ну же, старина, включи, наконец, свое критическое мысшление! - с издевкой добавил я в ответ на его недавний выпад с "мальчишкой".
Послышался скрежет зубов светлого, а потом злое:
- Ты избавился и от нее, чтобы не дать мне заключить с твоей сестрицей брак!
Значит, не вернулась.
- Чего? - не сразу осознал сказанное им я. Ну и мания величия у светлого. Как он смеет думать, что я мог избавиться от родной сестры ради него? Прям возомнил себя не иначе как пупом Айона, переоценив свою важность, значимость и влияние!
Светлый, тебе срочно требуется поход к психиатру. Закинуть бы тебя на Землю. Вдруг помогут.
- Не придуривайся! Ты знал об этом! Мне докладывали.
Псих какой-то! Совсем помешался на власти. Оказывается, еще и собирался жениться на моей Лолинии. Даже немного порадовался за то, что сестре удалось избежать подобного замужества.
Но в следующий миг проглотил горький комок из-за неизвестности где она сейчас, все ли с ней в порядке...
Светлый продолжал:
- Если бы не получилось с твоей женитьбой на Илларии, я бы все обставил иначе, и для объединения королевств, женился бы на Лолинии.
- Впервые об этом слышу, - честно ответил я, за что получил новую порцию пинков.
- Из-за тебя, мою власть не признают на темных землях! Как тебе удавалось все это время скрываться и сеять раздор на моих землях?
- Знаешь, говорят, плохому танцору яйца мешают! - процитировал я народную мудрость, родом из родной планеты моей халифе, за что меня снова отправили в нокаут.
Следующий день меня никто не навещал. Вздохнул более ли менее спокойно.
Разве что, мысли о судьбе халифе не давали уснуть.
Что если она уже проснулась?
Воображение красочно рисовала её в объятиях Иллария. Сжимал кулаки до хруста, до побелевших костяшек, представляя их вместе.
Физическая боль ничто, по сравнению с моральной: изнемогал от ревности, которая буквально на части рвала мое сердце. Испытывал душевные страдания, нервничал, кричал.
Илларий знает толк в мучениях.
Что я только не делал, чтобы отключиться, но бессонница стала моим постоянным спутником.
На следующий день ко мне наведалась Талула. В камеру она не стала заходить. Решила позлорадствовать над моим положением из маленького окошка.
- Таймириз, солнце мое, - ласково проговорила она. - Я тебе принесла заживляющую раны мазь.
- Сгинь! - сухо ответил я.
Она предлагает замазать побои, чтобы потом поверх заживленных ран возникали свежие? Не дождется. И зачем? Так или иначе, меня скоро казнят. Пусть засунет себе баночку куда подальше!