Страсти и борьба с ними (выдержки из творений и писем) - стр. 3

Подобное древо, можно сказать, есть у каждого, чье сердце хоть сколько-нибудь любит грех, – с тем только различием, что у одного полнее раскрывается одна, а у другого – другая сторона его… Обнаженное древо греха стоит теперь пред умным взором грешника во всей безобразной наготе и уже – не по роду своему – плодородит самоосуждение, покрывает стыдом, жжет судом и угрызениями совести. (10, с. 187, 191)

Что же за причина, что мы большею частию не замечаем его в себе?.. Этого не позволяет нам грех: он очень хитер и предусмотрителен. Не покровенное древо зла, изображенное нами, с первого раза могло бы стать пред взором ума и оттолкнуть от себя каждого; потому он спешит одеть его листвием, прикрыть его безобразие, и прикрывает так, что не только корня и стволов, даже и ветвей не может различить душа, в которой растет сие древо. Эти лиственные прикрытия суть – рассеянность и многозаботливость. (10, с. 187)

Но грех не довольствуется одним этим лиственным покровом: сквозь него можно еще как-нибудь проникнуть, можно раздвинуть листья его ветром скорбей и внутренних потрясений совести и открыть скрывающееся под ним безобразие греха: потому грех сам из себя создает некоторый непроницаемейший покров, наподобие стоячей мутной воды, куда погружает свое древо и с его листвием. Этот покров слагается из неведения, нечувствия и беспечности. Не знаем своей опасности, потому и не ощущаем ее; не ощущаем, потому и предаемся беспечности. (10, с. 188)