Страсти болотные - стр. 4
Влезая в раскрытые створки окна (Васька, к счастью, летом не закрывал свою “конуру”), Сизов анализировал первые полученные сведения. Во-первых, по словам Пульхерии, за Кимом Вагановичем до сих пор не замечалось нервных срывов, даже мелких. По дороге Васька успел поделиться, что таким не помнит хозяина за все годы службы. “Даже во время прошлогодних выборов, когда, казалось, команда будущего мэра не доберёт голосов, Ким Ваганович обращался со мной обычным манером.... – тут вахтёр замялся, – даже заморским шнапсом угощал”. И остальная прислуга подтвердила уравновешенность и спокойную строгость хозяина. Горничная-разнорабочая Фаина хотела, было, привести какой-то дополнительный аргумент в пользу нервного и физического благополучия Вагановича, но неожиданно стушевалась… Этот эпизод Сизов для себя отметил автоматически.
Второе, что тревожило, возможность наличия трупа бизнесмена Нила Сироткина. О его подозрительном посещении, предшествовавшем помешательству чиновника, опять же поведал Васька. После начала событий, ознаменованных выстрелом, бизнесмена никто больше не видел. “Очевидно, Сироткин, вернее его тело, находится в рабочем кабинете на втором этаже”, – рассуждал Гордей, отряхиваясь и помогая влезть пыхтящему Бытину.
Васька проник в дом последним и, следуя за Сизовым, шёпотом инструктировал о расположении комнат и коридоров. Поразила необычная тишина, прерываемая равномерными, монотонными звуками, напоминающими послеобеденный храп борова в каком-нибудь сельском сарайчике. Сизов был родом из деревни и эта ассоциация невольно пришла в голову. Стараясь как можно меньше шуметь, “группа захвата’ двинулась по коридору, ведущему к прихожей. Битые стёкла, разбросанные вещи и ружьё у окна – то, что увидел Сизов и его помощники. Хозяин отсутствовал. Храп усилился и явно доносился со второго этажа.
– Он что – заснул?! – прошептал Бытин, выразив общее мнение.
– Вполне возможно… – поглядывая на лестницу, согласился Сизов. – После такого буйства иногда нападает спячка, тем более для нервных…
Это он! – подтвердил Васька. – Я его храп узнаю из тысячи, не впервой будить.
– Учитывая отсутствие ружья у буйного и его возможный сон, можно смелее, братья Христовы, подниматься на верх, – констатировал Гордей. – Возьми-ка, сержант, ружьецо и… прости нас вцеле грешных, Господи, двинемся перекрестясь!
Последние слова следователя, как и осенение себя широким крестом, вызвали заметное удивление Васьки и никак не подействовали на Бытина, уже знавшего некоторые привычки и склонности непосредственного начальника.