Страсти болотные - стр. 21
И вот, после года совместной жизни (совместность, правда, была односторонне-относительная) любимый муж исчез!
– Я не сразу решилась идти к вам, в милицию, – вытирала нос простеньким платочком Матрёна, глядя страдальчески на Сизова. – Понимаю, что вы загружены, поэтому сама обзвонила все морги, больницы, ночные заведения. Ходила в институты, где он учится. И нигде и ничего! Даже в государственных институтах… какой бардак! – мимоходом возмутилась Федотовна, – уверяли меня, что за последние полвека студенты с фамилией Доскин у них не учились, не числились и даже не поступали учиться. Вы представляете, как у них налажен учёт?
– Бывают ошибки в учёте, – искренне соглашался Сизов, – бюрократ, он и у нас в Бургороде бюрократ, не только в Африке.
С брачными аферистами Гордей сталкивался не раз и не сомневался, что это тот самый случай. Поэтому, когда Матрёна немного поостыла, вылив накопленное на его голову и уши, на всякий случай поинтересовался, что за знакомые наблюдались у Мити и какие соседи живут в доме. Особенно его интересовали лица женского пола, желательно привлекательной наружности. Даже в этом, в общем-то простом для него случае, он старался следовать своему собственному методу расследования: Гордей назвал его методом денукции, или методом “великомученика Никодима”.
Этого невзрачного человечка, пьющего горькую, беглый детдомовец, малолетний Гордей встретил во время своих скитаний по необъятным просторам России. Убегая от очередной милицейской облавы, очутился за городом. Что был за город, толком не знал: всего лишь один из многих, встретившихся на пути. Внимание мальчика привлёк аппетитный запах дыма, исходящий из оврага. Урчание в животе придало смелости, и он, подкравшись, заглянул вниз: на самом дне, возле догорающего костра, сидел мужчина характерного вида, который обычно имеют “трудящиеся” при частом общении с зелёным змием. Товарищ, очевидно, самостоятельно отдыхал, удобно расположившись на гнилом бревне. В руках темнела бутылка “бормотухи”, а в костре жарилась картошка. После каждого глотка бутылочной жидкости, мужчина начинал энергично жестикулировать и поучать некоего воображаемого Тимоху:
– Пойми, Тимоха, чтобы прознать человека, надо вместе выпить не одну литру, а может и две… – Мужчина приподнялся и вскинул вверх руку. – Ибо сказано… – Тут его качнуло и, потеряв равновесие, сказитель ляпнулся мимо своего бревна на землю. Попытался было сесть, но после безуспешных попыток, промычал что-то под нос, повернулся на бок и блаженно захрапел.
“Похоже, отключился, – подумал Гордей, – можно и разведать, что там у него за съестное”. Кроме картошки, ничего не оказалось, но Гордей подкрепился и остался сторожить почивающего. Так он и познакомился с Никодимом, сторожем склада древесных отходов. Знакомство было не долгим, но поучительным. Осталось не только в душе, но и в отчестве – Никодимович, которое он присвоил себе, когда последний раз, перед усыновлением, попал в детскую комнату милиции.