Страсть - стр. 90
– Неужто страхилятина какая?
– На лицо-то ещё, куда ни шло – смазливая бабёнка, но уж больно худая. Жердь в стогу сена, и та толще, – снова усмехнулся Миролюбов, вспомнив бывшую жену.
– Зачем согласился жениться на ней?
– Сам не знаю, – пожал плечами Александр. – Может, потому что доброй она оказалась, послушной. Думал, стерпится, слюбится, не все ведь по любви сходятся. Может, так бы оно и получилось, если бы не одно «но».
– Колдунья, поди, какая-нибудь, – забежал вперёд Григорий с предположением.
– Не-ет, бабья икра в ней мёртвой оказалась. Не завязывались у неё дети почему-то. Сводил к докторам, а они развели лишь руками. А без детей как? Зачем жить с пустышкой, верно?
– И ты развёлся?
– Перед тем, как в армию идти, ушёл я от жены ненаглядной. Богатством её так и не удалось воспользоваться – всё имущество в колхоз ушло. Стала моя Нинка обычной колхозницей, палочки зарабатывала в конторской книге, вместо денег.
– Да, не повезло, – посочувствовал Григорий.
– А я думаю – наоборот, не позволил себя сцапать раньше времени. По мне свобода и независимость лучше всего на свете. Семьёй надо обзаводиться тогда, когда душа сама этого захочет.
– Как узнать, когда эта душа сама захочет? – в раздумье проговорил Григорий, глядя поверх костра куда-то вдаль, на противоположный берег Алдана.
– Тебе же захотелось привести в дом хохлушку?
– Ну, да.
– Так вот, это и есть зов твоей души. Это она подсказывает тебе, что следует делать.
– А твоя что подсказывает?
– Моя сейчас тревожится отчего-то, Гриша, я чувствую это, – серьёзным тоном сказал Миролюбов. – Сердце у меня по-другому начинает толкаться в предчувствии опасности. Внутри организма будто огонь какой-то загорается, горячо становится в груди.
– В пятки сердце не уходит? – рассмеялся Григорий.
– Нет, в пятки оно у меня никогда не уходит – тайга наделила смелостью, а вот опасность я всегда наперед чувствую, – не обращая внимания на подковырку, ответил Александр без улыбки. – Видать, от отца передалось. Он опасность всегда предчувствовал и заранее к ней готовился.
– Ерунда всё это, предрассудки, – после длительной паузы проговорил Григорий. – От недоедания твоё сердце неправильно толкается, от слабости. Вот похлебаем наваристой ухи, наберёмся сил – и всё пройдёт, вот увидишь. Застучит твоё сердце, как часики.
– Поживём – увидим, – сказал Александр. – Только дурное предчувствие меня никогда не подводило.
– Думаешь, Клешня следом идёт?
– Уверен, – сказал Миролюбов. – Только преследует он не нас.
– А кого?
– Он бежит от милиции. Ему награбленное золото спасать надо. У него его – ого сколько! Шутка ли, прииск ограбил? По реке он сплавляется со своей братвой, зуб даю. Жаль только, что мы не знаем, где он сейчас? Подплывает к устью Учура, или уже миновал его, дошёл по Алдану до Усть-Миля. В любом случае, нам здесь денёк надо отсидеться, пусть Клешня уйдёт от нас подальше вперед.