Страсть к вещам небезопасна - стр. 43

«Все к лучшему», – сказала себе, и эта мысль успокоила душевные терзания. Я еще легко отделалась.

Мы подъезжали к нашему дому, и Саша бросила взгляд на свои окна.

– Странно, почему у бабули свет во всех комнатах горит? – произнесла она.

– Может, приступ? – забеспокоилась я. Обычно Аделаида Стефановна ложилась спать рано, а тут ночь и она еще не спит.

– Сейчас позвоню ей.

Сашка достала телефон и набрала домашний, но никто не брал трубку. Я припарковалась и вопросительно посмотрела на нее.

– Идем. Проверим, как она.

– А что я скажу насчет своего внешнего вида?

– Саша, а если ей плохо?

– Подожди минуту, я переоденусь.

Она пересела на заднее сиденье, открыла сумку. Быстро избавилась от вечернего платья, влезла в брюки с рубашкой. Босоножки сменила на ботильоны, натянув их на голые ноги, а куртку надевала уже на ходу, выходя из машины.

По домофону мы звонить не стали, сразу открыв ключами. Выйдя из лифта, замерли возле приоткрытой двери квартиры, не решаясь войти.

– Может, она вызвала «Скорую»? – неуверенно предположила я. Почему-то от вида незапертой двери стало страшно.

– Бабушка! – отмерла Саша и первой бросилась в квартиру.

Дом, в котором всегда царил безукоризненный порядок, был разгромлен, как будто по нему пронесся тайфун. Все ящики в гостиной открыты, вещи валялись на полу, вперемешку с фотографиями и бумагами. На стенах висели рамы без картин.

Не сговариваясь, мы кинулись в спальню Аделаиды Стефановны. Там творился такой же кавардак. Бабушка лежала, привязанная скотчем к спинке упавшего стула. Седые волосы, всегда собранные в узел на затылке, были распущены, и слипшиеся от крови пряди скрывали лицо. Белая шелковая пижама была вся в прорехах и пропиталась кровью. И на полу кровь… много крови!..

Сашка тонко ойкнула и столбом замерла на месте, боясь подойти. Оттолкнув ее, я бросилась вперед, рухнула на колени и отодвинула волосы от бабушкиного лица. Глаза Аделаиды Стефановны заплыли от побоев и были закрыты. Рот заклеен скотчем, но я услышала рваное дыхание и рванула скотч.

– Саша, «Скорую»! Она жива, – закричала я.

– Сейчас, сейчас… – дрожащими руками подруга достала сотовый и стала тыкать по кнопкам, но телефон выпал и улетел под кровать.

– Звони из гостиной! – шикнула на нее. Нельзя было терять время.

Кивнув, Сашка опрометью выскочила из комнаты, к стационарному телефону.

– Аделаида Стефановна! – Опустив взгляд, я увидела, что бабушка открыла глаза и натужно дышит через рот. – Сейчас «Скорая» приедет. Держитесь!

Она посмотрела мутным взглядом, но, кажется, узнала.

– Под… ногами.