Страсть и бомба Лаврентия Берии - стр. 34

Людвигов открыл папку и положил на стол отдельный белый плотный конверт, на котором рукой Джугашвили карандашом было написано: «Т. Берия. Для ознакомления».

Лаврентий Павлович отпустил начальника секретариата, аккуратно ножницами надрезал край конверта и достал несколько листов, исписанных почерком своего предшественника.

В голове у Лаврентия Павловича после всех размышлений о судьбе бывшего грозного наркома завертелась смешная, как ему показалось, присказка, перепевающая библейский «речитатив»: «Как у них там… Кажется, так: «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова, Иаков родил Иуду и братьев его…» или не так? Впрочем, какая разница? А у нас Ягода убил Рыкова, Ежов убил Ягоду, Берия убил Ежова… Э-э, так не пойдет. Если так, то кто-то убьет Берию… Эту смертельную карусель надо остановить! Ну, так что нам рассказывает на этот раз Николай?»

«Заявление арестованного Н.П. Ежова в следственную часть НКВД СССР

24 апреля 1939 года.

Считаю необходимым довести до сведения следственных органов ряд новых фактов, характеризующих мое моральнобытовое разложение. Речь идет о моем давнем пороке – педерастии.

Начало этому было положено еще в ранней юности, когда я жил в учении у портного. Примерно лет с 15 до 16 у меня было несколько случаев извращенных половых актов с моими сверстниками – учениками той же портновской мастерской. Порок этот возобновился в старой царской армии во фронтовой обстановке. Помимо одной случайной связи с одним из солдат нашей роты у меня была связь с неким Филатовым, моим приятелем по Ленинграду, с которым мы служили в одном полку. Связь была взаимноактивная, то есть «женщиной» была то одна, то другая сторона. Впоследствии Филатов был убит на фронте. В 1919 г. я был назначен комиссаром 2-й базы радиотелеграфных формирований.

Секретарем у меня был некий Антошин. Знаю, что в 1937 г. он был еще в Москве и работал где-то в качестве начальника радиостанции. Сам он инженер-радиотехник. С этим самым Антошиным у меня в 1919 г. была педерастическая связь взаимноактивная.

В 1924 г. я работал в Семипалатинске. Вместе со мной туда поехал мой давний приятель Дементьев. С ним у меня также были в 1924 г. несколько случаев педерастии активной только с моей стороны.

В 1925 г. в городе Оренбурге я установил педерастическую связь с неким Боярским, тогда председателем Казахского облпрофсовета. Сейчас он, насколько я знаю, работает директором художественного театра в Москве. Связь была взаимноактивная.

Тогда он и я только приехали в Оренбург, жили в одной гостинице. Связь была короткой, до приезда его жены, которая вскоре приехала.