Странный звонок - стр. 22
Но все-таки эгоистичные страхи не могли заставить Дебальзюк принять отрицательное решение: с какой стати ей было отказываться от вполне заслуженной награды, которая, казалось, сама плыла в руки, как будто дарованная судьбой? Ведь никто из претендентов, большинство которых она знала как облупленных, не был достоин даже пальцем прикоснуться к почетной грамоте, чтобы не замарать ее чистоты. Особенно этот склочник Бабосов, начальник «Курортспецхоза», в прошлом году взыскавший с нее через суд крупную сумму штрафа, и все из-за ее решительного отказа переводить его племянницу с должности библиотечной буфетчицы на должность заведующей центральной городской библиотекой.
А от нее всего-то и требовалось, что просто позвонить в аппарат и предложить совершенно смехотворную сумму – три тысячи рублей, то есть на одну тысячу больше ненавистного Бабосова, и дело в шляпе. Но как решиться на этот отчаянный шаг? Ведь это и подло, и низко – культурные люди так себя не ведут. Да, но в противном случае награда достанется Бабосову, и тогда справедливость будет поругана. Но ведь справедливость неподкупна – это и есть ее высшая ценность. Но она также не терпит попирательства и нуждается в восстановлении… О, Боже! Боже! Боже!
От всех этих противоречивых мыслей у Дебальзюк закружилась голова. Она вернулась к столу, села в офисное кресло и, устало откинувшись в нем, театральным жестом прикрыла глаза рукой… Между прочим, мир искусства был далеко не чужд Норе Адонисовне Дебальзюк, ведь она когда-то училась в театральном. Но так сложилась судьба, что долг призвал ее на госслужбу, и вот теперь она здесь. А так, быть может, Шекспира могла бы играть: и Офелию, и Джульетту, и Клеопатру, и Дездемону, и… да и самого Шекспира тоже.
Глава 10
Странный звонок застал начальника управления здравоохранения на дежурстве, прямо во время приема пациента. Так совпало, что после недавнего назначения на новую должность, заведующая психоневрологическим диспансером, врач-психотерапевт Нелли Скулаповна Глик еще не успела сдать дела своему приемнику, заведующему диспансерным отделением, доктору Шейнису, и поэтому совмещала сразу две: медицинского работника и чиновника администрации.
Окончив разговор, Глик отложила в сторону мобильный телефон, сняла очки и устало помассировала переносицу. Это была женщина лет тридцати пяти или пятидесяти трех, трудно сказать точнее. Ее внешность отличалась редкой неказистостью: гладко зачесанные назад светло-русые волосы были собраны на макушке в тугой, жидкий хвостик, а узкое лицо с бледными щеками, усеянными рытвинами от оспин, выдавалось вперед, как мордочка хищного зверька. Косметикой Глик не пользовалась.