Странные женщины - стр. 9
Маруся сразу купилась на его красоту, просто онемела, столкнувшись с красавцем в коридорах старого университетского корпуса. Потом нашлись общие знакомые, которые позвали в гости, познакомили на очередной вечеринке.
Маруся на Константина впечатления не произвела. Да и какое уж тут впечатление! Она себя всегда оценивала, как ей казалось, трезво и здраво: среднего роста, худая, светлые волосы цвета перезревшей пшеницы, голубые большие глаза, бледная кожа… «Глазу зацепиться не за что», – шутила она, споря с мамой и бабушкой.
Константин, очевидно, тоже не разделял мнение ее родственниц и смотрел на девушку как на пустое место. Зато она, встречаясь с ним в тесных коридорах университета, почти не дышала от счастья. В общих компаниях Маруся, борясь со стеснением, приглашала его танцевать, хохотала в ответ на глупые шутки и заходилась в смущенном кашле, если их взгляды случайно пересекались.
Страсть, вспыхнувшая внезапно, так же скоропостижно и скончалась. Марусе просто надоело заглядывать в глаза человеку, который в упор ее не замечал. «Хватит», – сказала она себе однажды, и сердце, на удивление, хозяйку послушалось.
Остыв от лихорадки первой любви, Маруся влюбилась в доцента кафедры языкознания. Высокий, тощий, рыжий, с короткой бородкой, слегка картавящий, он вдруг показался студентке верхом совершенства.
Однокурсник Мишка, верный друг и товарищ, узнав о новом увлечении своей подруги, презрительно скривился.
– Тьфу! И что тебя вечно тянет на уродов?
– Да какой же он урод? – волновалась Маруся.
– Это как в песне, помнишь? – Мишка захохотал и пропел гнусаво: – «я его слепила из того, что было…»
– Дурак ты, – Маруся оскорбленно отвернулась.
– А ты глупая гусыня, – Мишка возмущенно фыркнул. – Хоть бы раз влюбилась в нормального мужика. Все каких-то фриков выбираешь.
Любимая подруга Сашка с Мишкой согласилась.
– Ты слишком идеализируешь тех, в кого влюбляешься. Не видишь их недостатков. Это плохо. Ты не знаешь себе цену.
Позже был еще стоматолог. Серьезный, важный, манерный. Уж он-то себе цену знал, деньги считал и умел ими распорядиться. Цветы не покупал, считая это расточительством. Конфеты есть тоже не разрешал, страшно переживая за здоровье ее челюстей. А главное, нежно целуя свою возлюбленную, пытался по привычке заглянуть ей в рот, чтобы сложить мнение о возможном кариесе на ее зубах. Маруся ужасно нервничала, долго терпела, а потом громко послала его на все четыре стороны.
Годы шли. Настоящих, серьезных романов не случалось. Прилипчивые ухажеры долго не задерживались. Были среди ее мужчин и профессоры, и инженеры, и даже летчик однажды попался. Но ни один из них не пришелся по сердцу, не оказался единственным.