Странники войны - стр. 71
Догадывался ли Беркут, что он, Крамарчук, тоже влюбился в Марию? Он не мог этого не заметить.
«Но, может, только поэтому и попросил меня разыскать девушку?! – вдруг осенило Николая. – Хотя какой толк? Она ведь все равно его ждет. Как же мне идти к ней с этим посмертным посланием? И что потом? Ждать, когда, по-вдовьи оплакав своего лейтенанта, в конце концов вспомнит, что рядом находится другой человек, который тоже любит ее?»
Гибель Беркута приближала Крамарчука к мечте, которая еще несколько дней назад казалась несбыточной. Но в этом-то и заключалась вся нечеловечность его счастья. Почему оно должно доставаться ему только такой жестокой, кровавой ценой?!
…Силы оставляли Крамарчука, однако еще несколько километров он брел, почти не осознавая своего пути, переходя от дерева к дереву, переползая от валуна к валуну.
– Но это еще не смерть… – прошептал он, оседая на склон поросшего ельником холма и погружаясь то ли в сон, то ли в бредовое состояние. – Просто я устал… Смертельно устал.
Проснулся он, когда солнце багровело уже высоко над лесом. «Сколько же я проспал? Когда уснул: вечером? Утром?» В ельнике, куда не проникал ветерок, было не по-осеннему душновато и приятно пахло разогретой хвоей. Вытерев вспотевшее лицо, Крамарчук выбрался из своего убежища, попил из ручейка и побрел по редколесью. Метров двести он прошел, обшаривая взглядом полянки и кустарники, а когда поднял глаза, то увидел, что лес кончился и внизу перед ним открывается каменистая долина, посреди которой чернеют соломенные крыши трех облепленных всевозможными пристройками домов.
«Неужто лесной хутор?! – обрадовался он, осторожно выходя на опушку. – Может, там и немцев-то нет?»
Но вскоре ему открылось еще несколько усадеб, и Крамарчук понял, что перед ним – небольшое село, за которым снова начинается густой лес. «А вдруг это и есть Гайдуковка», – вновь появилась слабая надежда.
Пройдя еще немного по склону, Николай неожиданно заметил сидящего на камне старика. Рядом, на опушке, паслись козы.
Скрываясь за деревьями, сержант осторожно приблизился к пастуху.
– Отец, слышь, отец, – негромко позвал он из-за ствола расколотого молнией клена.
Старик испуганно оглянулся и медленно, тяжело разгибаясь, словно поднимал огромную ношу, попытался встать. – Да не бойся ты! Ничего плохого я тебе не сделаю.
Старик наконец разогнул спину, отступил на несколько шагов и схватился за веревку, которой обе козы были привязаны к одному колышку.
– Не пугайся, говорю, – зло прохрипел Крамарчук. – Не трону я твоих чертовых коз. Как село называется?