Странная птица. Мертвые астронавты - стр. 24
Там, разгоряченная, страдающая от жгучей боли, Странная Птица подняла увечное крыло и оглядела двор. Она не видела ни Старика, ни человека с лицом нетопыря, напавшего на них. Даже люк в земле и тот будто пропал. Но она не доверяла ни тишине, ни отсутствию движения. Если лететь не получится – надо хоть как-то, по открытой местности, добраться до другого укрытия. Такого, где можно было бы восстановиться и исцелиться. Такого, где есть вода, прохлада и тень.
Что, если человек-нетопырь все еще таится в своей западне и ждет? А что, если есть и другие ему подобные?
Она цеплялась за ветку до сумерек, слишком боясь пошевелиться.
Придется проявить терпение. Нужно узнать наверняка.
Когда взошла луна, две большие ящерицы явились вместе с ней с противоположных сторон двора, настороженно огляделись, а затем помчались через завалы к середине, гоняясь друг за другом, будто лунный свет свел их с ума. Но ни один хищник не набросился на них, и когда лунная лихорадка отступила, ящерки, щеголевато взмахнув хвостами, теперь – каждая снова сама по себе, разбежались по укромным уголкам.
Та, что пробежала мимо укрытия Странной Птицы, не пострадала. Другая задела край люка – и маленький человечек, выпрыгнув чертиком из табакерки, с потрясающей ловкостью подхватил ящерицу прямо на бегу и жадно запихнул себе в рот. Затем – встал на колени там, в лунном свете, огляделся по сторонам почти что с гордым видом, захрустел костями. Хвост ящерки бешено извивался, торча из уголка его рта.
После этого Странная Птица долго оставалась настороже, но, должно быть, на какое-то время заснула-таки – потому что позже, вздрогнув, проснулась и обнаружила, что светило ночи пока еще на своем месте, в темных небесных недрах.
Верхняя половина тела Старика теперь лежала смятая и брошенная у дальней стены, его единственный мертвый глаз был обращен ввысь.
Она услышала шорох, глянула вниз – и чуть не свалилась с ветки.
Человек-нетопырь стоял под ее деревом. Его лицо напоминало серую маску, сально блестящую при луне. Либо так причудливо сказывалась игра света, либо он взаправду плакал без единого звука. Он-то – монстр, убивший Старика и сожравший живьем ящерку.
Он смотрел на нее снизу вверх огромными испуганными глазами, выражение которых застыло – как и все лицо с огромными раздутыми ноздрями и скулами, выдававшимися под абсолютно нечеловеческими углами, неколебимое лицо, заросшее мягкой тонкой шерстью. Зачарованная, Птица не могла оторвать от монстра глаз – но как же он был чужд и страшен.
Может статься, он ее не видит. Может статься, он вернется в свое подземелье.