Страна вечного лета - стр. 14
– Я не о том, – сказал он. – Один разговор со мной может доставить вам больше проблем, чем смерть. Это смелый поступок – рисковать душой ради мира.
Инес сплюнула. Через микрофон это прозвучало приглушенным выстрелом. Ее душа заискрила вишнево-красным.
– А кто сказал, что я хочу мира? Пусть фашисты поджигают город. Нас огонь очистит, а они будут гореть в жарком пламени ада. Когда товарищ Эрик попросил поговорить с вами и дал мне эктофон, я сказала: «Почему бы нет, мне скучно за рулем, а я ведь могу одновременно говорить и вести машину, да?» Но я не люблю выслушивать вранье. Так что не надо говорить мне о мире. А не то я могу решить, что предпочитаю слушать стрельбу вместо вашего голоса.
Питер выругался. Вереск явно не разобрался в Инес и не подготовил ее как следует. В отчете он написал, что она разочарована отношением республики к церкви, но этого явно недостаточно. Она еще не готова к обработке.
– Инес, – сказал он, – выслушайте меня. Товарищ Эрик был прав. Мы можем просто поговорить, о чем хотите. Просто…
Она сбросила соединение. Электрический контур, связывающий Питера с эктофоном, исчез, и его выкинуло обратно в холодный серый туман.
Он развернулся, не понимая, где находится. Маячок Инес удалялся. Для призрака движение и мысль – одно и то же. Питер сосредоточился на форме маячка и устремился за ним в бестелесном свободном полете.
Он мог бы вернуться в Летнее управление и возложить вину на Вереска. Питер испытывал такое искушение, вот только Иберийский отдел, который возглавлял Питер, не мог позволить себе совершить еще один промах, не попав под раздачу от Си, главы разведслужбы.
Тем более что именно Питер и был, в конечном счете, причиной этих промахов. Все они – товарищи, даже если его задача – убедить ее предать дело, которому они оба служат.
Он должен получить от нее нечто стоящее, но как?
Маячок затерялся в лабиринте проводов и искрящих душ. Чтобы получить лучший обзор, Питер спустился в направлении ката – четвертого измерения, где могли перемещаться только мертвые.
Мадрид расширился над ним до ажурного узора из света и пламени, и Питер парил, словно птица, под странным, перевернутым небесным сводом. Из здания «Телефоники» пульсировали радиоволны. Фронт был совсем близко, и Питер заметил смерть – красную вспышку искр души, покидающей тело, в небо будто выстрелили ракетой.
И тут он увидел эктотанк.
Поначалу танк выглядел невинно – медленно вырастающий из мрака водоворот, как налитое в чай молоко. А с более близкого расстояния Питер рассмотрел, что белый на самом деле не белый, а состоит из бесчисленных переливающихся цветов. Питеру захотелось нырнуть прямо в него, хотя он и знал, какой судьбой это грозит.