Страна Семи Трав - стр. 21

Обычно начинали с вопроса: «Жив?» Если ответ был отрицательным, область, таинственного сразу сужалась – среди задуманных могли быть только покойники. Тогда перебирали столетие за столетием: «Умер в двадцатом веке?», «Умер в девятнадцатом, восемнадцатом?» Подобным же способом пытались определить профессию незнакомца и т. д.

На пятнадцатом вопросе, оттеснив своего противника «в угол, к стене», отгадчик торжествующе выкрикивал: «Людвиг Фейербах!», или «Цезарь Борджиа!», или «Анатолий Луначарский!»

О, игра в пятнадцать вопросов требовала начитанности и упорства! Она перетряхивала в памяти знания из самых разнообразных областей.

И вместе с тем в ней было нечто азартное. В трамвае, в коридоре университета, в столовке, в театральном фойе можно было встретить приятеля, который, растолкав толпу, вдруг кидался к вам с криком: «Жив?» Это означало, что он готов отгадывать.

– Что ж, – сказал я нерешительно, – на память приходит только Владимир Русанов.

– Русанов, – повторил Савчук, будто мысленно взвешивая эту фамилию.

– Вы знаете, конечно, что он ставил перед собой задачу пройти Северным морским путем?

– Да.

– Последнее его дошедшее до нас послание датировано августом 1912 года. Он сообщал, что находится несколько южнее Маточкина Шара[2]. Предполагаемый маршрут: северо-восточная оконечность Новой Земли и далее на восток…

– Потом?

– Потом мрак. Арктика на много лет задергивает завесу. Не исключено, что путешественник зимовал где-то на восточном берегу Новой Земли, в тысяча девятьсот тринадцатом году продолжал плавание и был затерт льдами в Карском море. Предполагают и другое: дошел до Северной Земли, о существовании которой не знал, пытался обогнуть ее с севера или проник в пролив, названный впоследствии проливом Вилькицкого…

– Так и пропал, растаял без следа?

– Нет. След Русанова найден. Не очень давно.

– Где?

– В шхерах западного берега Таймыра…

– Тогда несомненно, что…

– Извините, не кончил. В шхерах Минина советские полярники наткнулись на деревянный столб с надписью «Геркулес» (название русановского судна), а несколько восточнее, в тех же шхерах нашли вещи участников экспедиции. Считалось, что там закончилась полярная трагедия Русанова…

Савчук поднял руку, собираясь возразить, но я помешал ему:

– Считалось!.. Я же сказал: считалось!.. Теперь, увидев записку, готов признать, что там была лишь промежуточная база русановцев.

– Ага!..

– И бедняги погибли где-то в глубине Таймыра, пытаясь пробиться к людям, к жилью.

– Но почему же погибли?

– Как? Вы надеетесь, что выжили?.. Прошло столько лет, более четверти века!