Страна Чудес без тормозов и Конец Света - стр. 62
Старик кивает несколько раз и опять застывает над доской. Хотя мое положение безнадежно и его победа предрешена, он не устраивает расправы, но обдумывает ход за ходом. Игра для него – не борьба с противником, а проверка собственного интеллекта.
– Расставаться с тенью, обрекая ее на смерть, всегда больно, – говорит Полковник, двигает по диагонали слона и ставит вилку моим королю и стене. Мой король уже совсем голый. До мата остается каких-нибудь два-три хода. – Эта боль у всех одинакова. Вот и со мною было так же. Но одно дело, когда расстаешься с тенью в детстве, толком к ней не привыкнув. У меня куда хуже: я позволил своей тени умереть, когда мне было шестьдесят пять. В таком возрасте, поверь, слишком тяжело кого-нибудь забывать…
– Но сколько тень живет после того, как ее отрежут?
– Смотря какая, – отвечает старик. – Чьи-то тени густые и сильные, чьи-то – не очень. Но в этом Городе никакие долго не живут. Слишком суровый для них климат. Очень долгие и холодные зимы. Ни одна тень не дотягивает до весны.
Я надолго задумываюсь над доской – и, наконец, решаю сдаться.
– Даю тебе фору в пять ходов, – говорит Полковник. – Попробуй, имеет смысл. Пять ходов – неплохой отрыв, чтобы повернуть ситуацию в свою пользу. Игра такая штука – никогда не знаешь, что будет, пока не победишь или не проиграешь окончательно.
– Давайте попробуем, – соглашаюсь я.
Пока я обдумываю ходы, Полковник встает у окна, чуть приоткрывает плотную штору и смотрит в щель на улицу.
– У тебя сейчас самый тяжелый период. Как с зубами. Старые уже выпали, а новые еще не выросли. Понимаешь, о чем я?
– Мою тень уже отрезали, но она еще не умерла?
– Именно, – кивает он. – Я помню, каково это – между собой прошедшим и тем, в кого еще только превратишься. Мотает туда-сюда. Но как только вырастают новые зубы, о старых уже не вспоминаешь.
– Значит, именно так теряют себя? – уточняю я.
Старик молчит.
– Извините, что задаю столько вопросов, – говорю я. – Но я почти ничего не знаю о Городе. Все время боюсь что-то сделать не так. Кто этим городом управляет? Для чего ему такая высокая Стена? Почему каждое утро зверей выгоняют, а вечером запускают обратно? Что такое старые сны? Ничего понять не могу… А кроме вас, даже не у кого спросить.
– Я тоже не до конца понимаю, как здесь все устроено, – тихо отвечает Полковник. – К тому же, не все можно выразить словами. И еще есть то, о чем я не должен рассказывать. Но ты не волнуйся. В каком-то смысле, Город устроен справедливо. Постепенно он даст тебе все, в чем ты можешь нуждаться, и все, что тебе нужно знать. Ты должен всему научиться сам. Главное, знай – этот Город совершенен. В нем есть все что угодно. Но если этого не понимать, то в нем нет ничего. Абсолютный ноль. Хорошо запомни это. Что бы тебе ни рассказывали другие, оно так и останется чужими рассказами. Лишь то, чему ты выучишься сам, станет частью тебя. И поможет выжить. Открой глаза и уши, включи голову – и ты увидишь все, что Город может тебе передать. А коли помнишь, какой ты был, – пользуйся и этим, пока не исчезло. Больше я тебе ничего не скажу.