Страна Арманьяк. Рутьер - стр. 42
Франсуа…
Черт! Какой, на хрен, Франсуа! Франсуаза! Обвела меня девчонка вокруг пальца, как сопливого пацана. До сих пор злюсь, впрочем, без особых на то оснований. Просто так. Тоже подобрал, обогрел, приблизил… Даже привыкнуть успел. Тук вообще его за своего братишку почитал. До сих пор не знает, что Франсуаза девицей оказался.
И что? Гостили мы в кондадо Фуа, где парень Франсуа и остался, уже в качестве девицы Франсуазы де Саматан, фрейлины у Мадлен Французской, принцессы Вианской, Беарнской и Андоррской… Млять!.. Позорище!.. Не смог парня от девчонки отличить… Как так случилось? А вот сам не знаю и вспоминать не хочу…
Проводил грустным взглядом со всех ног улепетывающего мальчишку. Правильно я сделал, что его отправил. Выживет. А так, несомненно, ввяжется в свалку – парень боевой, и только бог знает, чем это закончится.
Мерно шагая, подошли спитцеры и сразу стали строиться в фалангу. Иоахим ван дер Вельде спрыгнул с коня, взял чехол с цвайхандером и отправил коня с учеником в тыл. Тоже, как и я, собрался пешим воевать. Ну что же – это правильно.
К нам подошел лейтенант Гримальди – он помахивал здоровенной двулезвийной секирой. Солидно и страшно выглядит ломбардец – правда, я не понимаю, как такому бухому можно рубиться…
Да и черт с ним. Собственно, какая мне разница – собирается, значит, знает как.
Тук остался верен себе – вооружился глефой. Сегодня, в честь своего назначения лейтенантом, он надел полный комплект миланского доспеха и выглядел более чем внушительно. Латы подарил ему я – еще в самом начале нашей истории. Снял с неизвестного кабальеро, зарубленного мною при стычке с отрядом Гийома де Монфокона. Ни дна ему ни покрышки – собаке дохлой…
Мое оружие известно. Тальвар и баклер с прикрученным граненым умбоном-шипом. Двуручником в пешем порядке я еще действовать не рискую. Вот подучусь – тогда… а пока только тальвар или эспада. Но тальвар в тесной сшибке предпочтительнее. Клинок шире и толще – меньше шансов сломать. Пора…
Прошелся вдоль строя, остановился и, секунду помолчав, выкрикнул:
– Мы же не собираемся жить вечно? Но и спешить в ад не будем! Все равно места для нас там готовы, и никто их не займет. Верно?
– Верно-о-о! – заорали рутьеры.
Не верю я в ритуалы и приметы… Совсем… Но если эта старая рутьерская поговорка помогает – готов ее орать перед строем хоть десять раз на день…
– Они двинулись… – хлопнул меня по плечу Иоахим.
– Для них же хуже.
Имперские кавалеристы, красуясь разноцветными значками, вымпелами и начищенными доспехами, постепенно приближались. Пока сдерживают коней – когда останется метров триста, рванут галопом, возьмут разгон, чтобы смести, разорвать и растоптать любого противника своими закованными в железо громадными дестриэрами.