Страх. Книга вторая. Числа зверя и человека - стр. 39
Иногда мне кажется, что в мире есть кто-то или что-то, что управляет нами, направляет нас, одобряет или осуждает наши действия. Бог, судьба, фатум, рок или что-то еще – не могу сказать.
Или, как минимум, что в мире все взаимосвязано значительно сильнее, чем кажется нам. А мы частенько проскакиваем перекрестки и развилки судьбы (налево пойдешь – коня потеряешь, направо пойдешь – себя потеряешь), даже не замечая их.
Если бы я не медлил так на стоянке, если бы сразу выехал… или если бы был в своем всегдашнем благодушном настроении…
…наверняка я бы и внимания не обратил на двух дюжих санитаров, загружавших носилки с пациентом в машину.
Но мои чувства теперь обострились до крайности, восприятие было ясным и отчетливым, как часто бывает в самых критических ситуациях, когда мозг и тело работают то ли отдельно друг от друга, то ли наоборот – обретают немыслимую в обычной жизни синхронизацию. Мне это очень хорошо знакомо – не раз и не два испытывал на работе.
Вот и сейчас я сразу же заметил, что фургон не был ни «Скорой помощью», ни реанимобилем. Обычный фургон, серого цвета, без окон. В таких возят почту или товары с доставкой на дом, но никак не больных. А ведь эти парни пытаются засунуть носилки с лежащей на них девушкой именно в этот серый фургон. А потом я обратил внимание на носилки и обмер – там лежала Рита.
В голове что-то щелкнуло. Я перестал задумываться. Спущенная с тетивы стрела не задумывается – она неукоснительно стремится к цели. Ее ведет не размышление – импульс. Или судьба.
Тронув «кубик» с места, я почти сразу же затормозил, перекрывая выезд со стоянки.
«Санитары» (я уже не верил, что это санитары, да и видок у них был не сказать чтобы медицинский), заметив меня, остановились, и быковатого вида парень примерно моих лет с нескрываемым вызовом буркнул:
– Чё надо? Освободил выезд, слышь!
– Вы куда ее грузите? – спросил я довольно спокойно (стрела не нервничает, не психует – она просто летит к цели).
– Тебя это колышет? Отвалил с дороги, кому сказал!.. – с вызовом ответил «бык».
«Санитары» опустили носилки прямо на землю. Напарник «быка» встал рядом, сунув руки в карманы и сильно горбясь. Он был худой, жилистый, с нездоровой, землистой кожей. Бабушки у подъезда, вероятно, считали его наркоманом. И не исключено, что они были абсолютно правы.
– Ее должны были оперировать, – все так же спокойно сказал я. – Здесь, в больнице. Куда вы ее везете?
– Не твое дело, – злобно цыкнул худой, а «бык» решительно шагнул вперед и добавил с вызовом:
– Слышь, фраерок, канал бы ты…
Тот, кто грубит, заведомо не уверен в своей правоте. Похоже, я не зря вмешался (хотя еще неизвестно, я ли вмешался: по-моему, мной двигали не собственные соображения, а какие-то посторонние, высшие силы).