Стороны света - стр. 17
Арен-Тан добыл сферу из пещерного жемчуга, серую, но с едва уловимым золотистым отсветом изнутри, чуть придержал в пальцах, будто согревая, и уронил на подставленную ладонь не-мертвого.
Питиво завис кистью над доской. Сфера лежала в конусе протаявших сквозь морок когтей, но они так и не разжались. Обе жемчужные бусины в прошлый раз смотрелись рядом на игровом поле вполне гармонично. Смотрелись бы и сейчас, если положить пещерный жемчуг так, чтобы четвертый угол образовал новую фигуру, а не замыкал существующий треугольник, но некрарх медлил.
– Чувствуете, да? – поблескивая глазами, подал голос инквизитор.
– Рано, – произнес лич и убрал руку, чтоб соблазна не было.
– Именно.
– Кто? – Питиво с некоторым сожалением вернул «импульс» владельцу.
– И для этого рано, – обозначил улыбку инквизитор.
Это всё, конечно, условные символы реальных фигур и от того, полежат сферы рядышком на доске сейчас или лягут позже, нет особенного значения, некрарх просто не любил суеты. Торопливость – сестра хаоса. Даже при действиях «здесь и сейчас» стоит выделить долю мгновения на анализ ситуации, если только ты не…
– Вы провидец, светен? Это многое бы объяснило в моем понимании о сути вашей силы и сил вам подобных. Вы ведь осознаете, что мне это тоже интересно, помимо прочего?
– Понимаю, но я не провидец. Я просто просчитываю вероятности, выбирая те, что вероятны более прочих.
– Разве провидцы не делают то же самое?
– Провидцы действуют интуитивно, я – осознанно. Но это ни в коем разе не значит, что я не ошибусь. Как и вы, маджен Андрзедж. Но мы ошибемся по-разному, и именно поэтому я обратился к вам.
– Занятно… Выходит, я расставляю сферы, а вы делаете бросок? Тандем? Тогда чья это доска?
– Возможно, мне ее уступили на минуточку, как я вам свой «импульс», потому что рисунок в теории выглядел многообещающе, – задумчиво произнес Арен-Тан, следя как туман в пробирке собирается рубиновой бисеринкой, красной сферой, замирает, застывает, потом медленно вытягивается, пульсируя, как зрачки в вишневых глазах эльфира, не желавшего касаться копии артефакта. Вибрация усиливается, глаз ее уже не воспринимает, только тот слух улавливает дрожь резонанса. Кульминация. Распад – и капля крови опять превращается в туман. Быстрее чем тогда, когда инквизитор привез фиал в Нери-мар.
4.2
С кровью у Гериха были особые отношения. Ребенком он боялся ее до обморока. Помнил себя лет с десяти, с момента, как оказался в Светлой обители, а этот страх был единственным, что осталось от воспоминаний о более раннем периоде жизни. Он мог бы вернуть их, но не стал, так как, несмотря на тесное взаимодействие с темными всех мастей, и некромантами в частности, продолжал считать, что мертвое должно оставаться мертвым, чем бы это мертвое ни было: существом или воспоминаниями. Но его мнение, это лишь его мнение. Рациональность и контроль, упорядоченность и спокойствие. Холодность, непредвзятость… С последним было сложнее. Со временем страх крови выцвел до легкой неприязни. И все остальные эмоции тоже выцвели, как выцветает мир, если идешь изнанкой, тенью. Так было нужно, чтобы не мешать исполнять предназначение.