Сторге - стр. 21
– Значит сказать, наконец, жалкому мальцу правду в лицо и оскорбить при этом девушку! Хе-хе! А теперь дай дорогу, я ещё должен подняться с моими цыпочками наверх, на шестое небо – а дальше уж они меня сами поднимут… Ну-у, дела… – протянул он последнее уже куда-то и не ясно кому, когда его голос отдалился вместе с ним самим.
А мальчик остался сидеть у барной стойки с застывшим задумчивым взглядом, немного отведённым от яркого света, исходящего от стеллажей с напитками, и с небольшим румянцем неловкости и эля. Робб вытер рукавом жилетки оставшуюся пенку с губы, выйдя из оцепенения, и покинул бар, предварительно не забыв оставить свои скромные чаевые. Ночь была прекрасна, звёзды рассыпались по небу и по воде бесконечными крошечными кристалликами, а тёплые огни фонарей отражались в морской глади и в случайной паре, плавающей тихо на лодке, будто в отдельном мире уединённые и такие близкие…
– Мальчик, ты слеп, – сказал кто-то, указав на красные глаза Робба, и тот обернулся в сторону, из которой тянулась тычущая пальцем длинная рука.
«По-моему, жизнь его не пощадила, когда отдалась ему», – подумал мальчик, когда оглядел своего собеседника: от сплошного бочкообразного тела отходили длиннющие непропорциональные ему кривые руки, пухловатые, будто в них неравномерно накидали ваты, ассиметричное, чуть вздутое из-за частых драк и запоев бородатое лицо смотрело маленькими чёрными заплывшими глазками, но очень внимательно, будто изучало объект перед собой. Сий не совсем трезвый человечек стоял на ногах, полностью спрятанных под рваные мешковатые джинсы, испачканные в чём-то коричневом…
– Я альбинос, – с пренебрежением отрезал он в ответ на дуновение перегара.
– Я вижу, – хрипонул тот.
– И что же Вам от меня нужно?
– Ты слеп, мальчик, – ещё раз повторил дядька.
– И как же мне это понимать?
– Ты стоишь сейчас на моём ботинке.
И правда, когда Робб опустил глаза, он увидел, что стоит на остром вытянутом носке изношенных и мягких несоразмерно ноге уже больших туфель.
– Простите, – он убрал ногу со вздохом. Ему не очень была приятна эта встреча, пусть он и не понимал, как всё это время мог находиться, почти не двигаясь, рядом с таким вонючим, пропитанным сигаретой и алкоголем мешком.
– Будь осторожнее в следующий раз, юный господин.
– Господин? С чего это бы я был господином?
Но неопрятный джентльмен уже исчез прямо у него из-под носа, как будто и перегара его здесь не было. Нахмуренный и сбитый с толку высокий парень ещё постоял так с несколько минут и ушёл медленно к себе домой, в «Нору» в самом центре города, будто весь мир его сейчас немного изменился, преобразился, и не стоило так спешно бежать по нему, не замечая того, что по сторонам, наоборот же: следовало всмотреться к этим стенам, к этим деревьям, к этому морю по левую руку, что отражало восход полной Луны, прислушаться к ночи, к одиноким парочкам в лодках, что украшали берега по пути, к этой подозрительно шепчущейся листве, к шагам… пока не услышал свист и заливистый женский смех. «Ой! Я столкнулась с Вами! П-простите мне мою неосторожность, господин! Ха-ха!» С ним поздоровалась маленькая рыжеватая смуглая девушка, что над чем-то долго смеялась, при том она шла по этим ночным переулкам одна и вызывала мало доверия к себе, однако разница в целую голову не позволила бы крошке-убийце даже дать сдачи, если бы это Робб на неё напал. Но Робб хороший парень, он не нападает на юных красавиц, шляющихся по пустынному городу в одиночестве, да и странных встреч ему за последние полчаса пока хватало. «Такой белый, такой красивый и такой высокий», – тем временем подумала про себя Тася и даже успокоилась, хотя её дружный с настроением румянец ещё не пропал, и она даже решилась попробовать немного пококетничать с этим случайным прохожим, однако парень быстро отверг её и исчез из переулка, бормоча что-то про мать, от которой ему достанется.