Стоматолог для оборотня - стр. 39
- Мимамомуууууууууууууууууууу! – разнеслось по залу. Публика зааплодировала, пустив слезу. Я согнулась в три погибели, стараясь, что никто не увидит в темноте моих манипуляций. Изо всех сил я старательно зажимала себе рот рукой, надеясь, что это спасет меня от позора.
Напрасно надеялась! Ибо прима вскоре выдавила из себя очередную порцию звуков. Как раз в этот момент оркестр решил грянуть понажористей, то есть, посильнее, бряцнув бубнами, трубами и всем тем, чем вообще можно было создать какофонию звуков, приводящую лично меня в ужас, а всех остальных в зале – в экстаз.
- Меееееееееееертв! О небесаааа! Он мееееертв! – заголосила прима, а я, тихо хрюкнув, медленно, но верно начала съезжать под кресло.
- И вооооот! Он лежииииит, распластавшись на поооооле….
Лучше бы он распластался где-нибудь в другом месте, честное слово! Потому что на поле, а, верее, на полу, была готова распластаться сейчас я.
- Бездыханное теееееелоооо! – тем временем продолжала прима.
- Как жаль, как жаль! Как жаль, как жаль! Как жаааааааль! – вторил ей хор мальчиков-зайчиков на подпевках.
- Как жаааааааааааааааааааааааааааааа-а-а-а-а-а-а-а-аааааль! – выдавила из себя последнюю ноту певица, чтобы в следующей момент поклониться, сорвав бурю оваций и медленно, подобно медузе-пережорке, уплыть со сцены. Я к тому времени все еще находилась в кресле, закрывая лицо рукой и периодически всхлипывая.
- Дорогая, ты у меня такая чувствительная… Не думал, что тебе так понравится начало! – Таррен положил руку на мое плечо.
Я в очередной раз всхлипнула.
- Не могу сдержать слез… - выпалила на одном вдохе, снова прячась в собственных ладонях рук и всхлипывая. – Потрясающе! – добавила я.
Таррен не мог со мной не согласиться.
Тем временем на сцену выползал тот самый, который якобы мертв.
- Нееееет! Я еще жиииивоооой! – басом затянул мужчина, медленно переползая к центру сцены.
Я издала новый всхлип и временно сумела взять себя в руки, уговорив собственное сознание, что смеяться, когда другому человеку плохо – не хорошо.
- Уж чеееееерви грызут мою печееееень! – вновь забасил недобитый романтик.
- Грызут, грызут! Грызут, грызут! – вступили тоненькими голосами мальчики.
- Догрыыыыыызли! – вновь забасил страдалец, для меня же это явилось последней каплей. Не выдержав мучений и зажав рот рукой, я подорвалась с места и, довольно грубо отпихнув сначала Таррена, а потом Прыща, вылетела из ложи в коридор. Там, на красной дорожке, наверное, очень дорогой, я смогла насмеяться вдоволь, разразившись хохотом, словно лопнувшая бутылка с шампанским.